Лиззи выглядела бледной, когда вылезала из грузовика.
– Может, тебе не следует лететь? – спросил Джек. – Ты неважно выглядишь.
– Я в порядке, просто не выспалась. – Она перевела взгляд на самолет. – Джек, я правда благодарна тебе за все.
У него сдавило горло, но он заставил себя произнести:
– Посмотри на меня, Лиззи.
Она еле заметно покачала головой.
– Лиззи.
Она медленно повернулась, и он увидел ее блестящие от слез глаза. Ее подбородок дрожал.
– Я люблю тебя, – сказал он, обнаружив, к своему ужасу, что его глаза тоже наполняются слезами. – Я так сильно тебя люблю, что сделал бы для тебя все.
– Джек, прошу тебя. – По ее щекам покатились слезы. – Не надо делать нам обоим еще хуже.
– Хуже быть уже не может. – Полный отчаяния, он добавил: – Ты ведь знаешь, что тебе понадобится много времени, чтобы все это пережить, правда?
Лиззи поморщилась, затем резко повернулась и направилась к самолету.
Джек не пошел за ней. Он не мог заставить себя сдвинуться с места и нести ее чемоданы, когда единственное, чего ему хотелось, – это взвалить ее на плечо и покончить с этим безумием.
Как он мог ее отпустить?
Лиззи была уже на полпути к самолету. Джек был готов броситься к нему и оторвать крылья. Только она бы позвонила по телефону и вызвала другой.
Он был бессилен. Лиззи уходила из его жизни, и наблюдать за этим было все равно, что медленно двигаться к эшафоту.
Как он сможет без нее жить?
Вдруг Лиззи остановилась и оглянулась.
Его сердце замерло.
Она посмотрела на самолет, затем снова на Джека.
Она определенно колебалась. Джек стоял на месте с ее чемоданами в руках. Его сердце бешено заколотилось, кровь застучала в висках.
* * *
«Еще несколько шагов…»
Широко раскрытыми глазами Лиззи уставилась на самолет, словно это как-то могло ей помочь. Но единственное, что она видела, – это саму себя во всем белом, выходящую из кабины, чтобы впервые встретиться с Джеком. Так все начиналось…
Она снова обернулась и посмотрела на Джека. Он стоял на месте.
Неужели он хотел, чтобы она сама несла свои чемоданы?
Его напряженная поза говорила о том, что ему было очень больно.
«Что я делаю?
Возвращаюсь к своим обязанностям.
Зачем?
Хороший вопрос».
Слишком долго она ставила на первое место карьеру. Даже сейчас она уходила от Джека потому, что он не вписывался в ее привычный мир.
Внезапно перед ее глазами пронеслась вся ее жизнь в «Саванне», как при ускоренном просмотре кинофильма. Она увидела гараж, где помогала Джеку чинить тормоза старого грузовика, себя за рулем этого же самого грузовика в тот день, когда они кормили телят. Вечер, когда она готовила оссобукко. Джека, перепрыгивающего через ворота, и их поцелуй, последовавший за этим. Их ночи, полные нежности и страсти. Их задушевные разговоры о семье.
