Мы имели обыкновение идти пешком после наступления темноты отрядами примерно в двадцать, человек и, дойдя до нейтральной полосы, посылали двоих вперед на небольшое расстояние; они, собственно, и были часовыми. Остальные тем временем разворачивали одеяла и спали, пока не раздавался сигнал от часовых. На рассвете мы собирались и шли в лагерь, чтобы успеть к утреннему кофе, и никакие инциденты не нарушали этот порядок
Порядок был нарушен ночью на девятое декабря, когда отряд из двухсот или трехсот англичан вышел из Ледисмита и, дойдя до Ломбаардскопа, повредил «Длинного Тома». Эта позиция находилась в шести или семи милях от нас, так что мы ничего не слышали до следующего утра, но, когда мы это узнали, то поняли, что прежняя приятная жизнь ушла в прошлое.
Наши опасения имели под собой серьезное основание.
Следующей ночью Айзек Малерб должен был выдвинуть свой отряд к обычному месту на равнине. Нас собралось только двенадцать человек, остальные были посланы к железной дороге, чтобы привезти припасы, и, поскольку они до нашего ухода не вернулись, эта богатая событиями ночь началась без них.
VII. Стычка при Сурпрайз-Хилл
Два других отряда выполняли приказы одновременно с нами. Один, которым командовал капрал Тоссель, бывший полицейский детектив, был отправлен к подножию Сурпрайз-Хилл, маршрут другого проходил слева от нас. Мой брат, я и Сэмюэль ван Зидж были единственными жителями нашей палатки, которые были там, другие четверо были среди тех, кто ушел за припасами. Идя в темноте позади Айзека Малерба, мы обсуждали нападение на Ломбаардскоп предыдущей ночью, и я помню, что бедный Сэмюэль надеялся, что наша очередь не настанет. Но наша очередь настала. Когда мы достигли обычного места остановки, двух мужчин пошли, как обычно, вперед, а остальные остались. Я должен был пойти в пикет в час ночи. Около половины первого я проснулся, и, решив, что снова засыпать уже не стоит, лежал на одеяле, глядя на звезды.
Через некоторое время я отчетливо услышал приглушенный звук шагов многих людей в направлении Сурпрайз-Хилл, поэтому я встал и пошел к этим двум часовым, чтобы посоветоваться с ними. Оказалось, что они также услышали шум, и мы трое прислушивались несколько секунд. Разумеется. это были люди, поднимающиеся на холм. Мы подумали, что люди капрала Тосселя чего-то испугались и заняли склон холма, на котором стояли гаубицы. Это заблуждение было рассеяно внезапно начавшейся на вершине холма стрельбой, сопровождаемой дикими криками, и мы поняли, что это были англичане. Мы нерешительно стояли, наблюдая за вспышками выстрелов, которые освещали вершину холма, когда темнота была разорвана огромной вспышкой, сопровождаемой страшным грохотом, и мы поняли, что наша гаубица взлетела на воздух. Двое часовых и я помчались назад туда, где наш отряд был уже на ногах. Айзек Малерб теперь показал, из чего он был сделан. Без малейшего колебания он пошел к самому опасному месту, ориентируюсь на крики англичан и вспышки выстрелов. Его намерение было в том, чтобы соединиться с отрядом Тосселя, если бы он смог найти его, а затем преградить англичанам путь к возвращению в Ледисмит и задержать их до тех пор, пока всё коммандо Претории не прибудет из лагеря, и таким образом уничтожить или захватить диверсантов.
