Бывают дни – с землею точно спаян,
Так низок свод небесный, так тяжел…
Что же тут дверь-то такая, словно из брони! И, главное, где? В комнате! Нарочно, что ли, придумана для такой вот ловушки? Но Леночка… Ну Леночка! Ну…
Тихомиров хотел было выругаться матом, но лишь рассмеялся – над собой посмеялся, над кем же еще-то? Это ж надо – попасться на столь немудреный фокус! Расслабился, что и говорить, расслабился. И, самое-то главное, никак не ожидал от девчонки такой вот подлянки! Ишь как она подлизалась-то… фу-ты ну-ты… А он-то, Максим Андреевич, умудренный, можно сказать, жизненным опытом человек… А, что уж теперь переживать, да и Леночку ругать нечего – в этом диком мире сейчас каждый сам за себя. Вот и девчонка, видать, отыскала себе более влиятельных покровителей… или – покровителя… Евсея? А черт его знает!
Осталось лишь подумать, кто сюда может явиться и чем этого гостя (точнее все же, хозяина) встретить.
Узник внимательно осмотрелся вокруг – единственное окно, сквозь которое уже начинал проникать неровный желтоватый свет зарождавшегося утра, как и полагается, закрывала железная решетка, сваренная, надо сказать, без особых изысков: просто прутья.
Распахнув окно, Максим попытался раздвинуть прутья руками, и поначалу показалось, что поддались… так вот, чуть-чуть, едва…
Х-у-у… Утерев выступивший на лбу пот, молодой человек немного передохнул и повторил попытку – столь же неудачно. Выкрашенные в черный цвет стальные прутья оказались крепкими, да уж, сработано было на совесть, вот если бы удалось отбить, отвалить, отчекрыжить одну из поперечин… Чем бы вот только? Ногой? Разбежаться, подпрыгнуть… Ммм… вряд ли. Тоже еще, Ван Дамм выискался, нет, тут нужно искать более реальный способ. Не ногой, конечно, нет… а вот если чем-нибудь… что-нибудь здесь подыскать, приспособить…
Из мебели в комнате находились только старый продавленный диван, торшер и журнальный столик, да еще на стене, слева, висела давно засиженная мухами репродукция непонятно уже какой картины – то ли «Утро в сосновом лесу», то ли вообще Жорж Брак образца начала кубизма. Да-да, скорее, именно кубизм… в старые добрые времена Тихомиров, наезжая иногда в Париж, обожал захаживать в Центр Жоржа Помпиду, поэтому и репродукция эта привлекла его внимание, наведя на грустные мысли.
Хотя сейчас, конечно, отнюдь не грустить пристало, а поискать в диване, вдруг да там что сыщется?
Молодой человек наклонился, приподнял лежак… пошарил рукой, несколько раз чихнул, потом едва не прищемил палец и громко выругался: кроме пыли, дохлых тараканов и старых виниловых пластинок с записями каких-то тоскливых ВИА, в диване больше ничего не обнаружилось. Увы…
