Но великому реформатору Петру не было никакого дела до их традиций и обычаев. Он отчаянно воевал с отжившей стариной, и своих-то русских часто сравнивал с ╚детьми малыми╩, которых надлежало воспитать по его разумению. Что же говорить о каких-то там аборигенах! Самоедами должен править не невежественный дикарь-вождь, прислушивающийся к заунывным камланиям шамана, а именно ╚король╩ ≈ политичный кавалер в европейском вкусе. Пусть даже экзотики ради он обрядится в самоедские шкуры!
Было это еще до приезда Лакосты в Россию, в 1709 году. Петр пожаловал тогда титул короля самоедов их ╚бледнолицему брату╩ по фамилии Вимени. Есть и другое свидетельство ≈ этот авантюрист якобы сам объявил себя главным самоедом, а царь лишь подхватил и одобрил это. Так или иначе, Петр устроил Вимени шутовскую коронацию, для которой были специально вызваны 24 самоеда с множеством оленей, присягавшие новоявленному королю в верности.
Этот коронованный шут, сообщает мемуарист, принадлежал к ╚хорошему французскому роду, но в отечестве своем испытал много превратностей и долгое время содержался в заключении в Бастилии, что отразилось на нем периодическим умопомешательством╩. Приехав в Московию, он не разумел по- русски (не говоря уже о самоедском), и сохранилось письмо, в котором монарх приказывает: ╚Самоедского князя, который к вам из Воронежа прислан, вели учить по-руски говорить, также и грамоте по-славянски╩. С русским, однако, Вимени освоился довольно быстро и вскоре по приказу Петра перевел комедию Ж. Б. Мольера ╚Драгие смеянные╩ (╚Les precieuses ridicules╩). Впрочем, как замечает писатель Д. С. Мережковский в своем романе ╚Петр и Алексей╩, этот ╚перевод сделан..., должно быть с пьяных глаз, потому что ничего нельзя понять. Бедный Мольер! В чудовищных самоедских [писаниях] ≈ грация пляшущего белого медведя╩. А впоследствии М. А. Булгаков в ╚Жизни господина де Мольера╩ назвал этот же перевод ╚корявыми строками╩.
Царь, однако, очень дорожил Вимени и, как свидетельствует Брауншвейгский резидент при русском дворе Ф. Х. Вебер, поселил самоедов из его свиты на Петровском острове близПетербурга. Тут-то и произошла стычка между шутовским королем самоедов и их натуральным вождем. Рассказывают, что вождь ╚напал на людей, приехавших осматривать остров, изгрыз им уши и лица и вообще ужасно зло и свирепо их принял╩, а когда его примерно наказали, вождь, словно подтверждая название своего народа, ╚вырвал зубами кусок собственного мяса из своей руки╩. Историк XVIII века В. Н. Татищев считал, что самоеды человеческое мясо ╚прежде ели и от того имянованы╩. В этой связи понятно, что, невзирая на любые литературные огрехи, Вимени был угоден Петру как человек европейской культуры, и его назначение королем ╚дикарей╩ весьма симптоматично.
