— Потому что я действительно здесь. Я тоже прихожу сюда.
Она тронула его за руку:
— Чтобы выжить, мне достаточно знать: ты здесь, ты жив, даже если не можешь быть со мной, — она засмеялась. — Иногда я думаю, не говорим ли мы об одних и тех же вещах, не отвечаем ли друг другу.
— Конечно, отвечаем. Иногда я почти слышу тебя. Когда ты ещё могла забираться на дерево, ты садилась на диванчик и говорила со мной — всегда слева, да?
— Потому что ты всегда сидел справа, — ответила Сара, и они улыбнулись друг другу.
— Иногда, когда мы там сидим, я протягиваю руку и сжимаю твою ладонь, — проговорил он, не выпуская её руки.
— И я чувствую твою руку, — она глубоко вздохнула. — Знаешь, мы с тобой не скоро сможем снова встретиться, — добавила она, внезапно осознав, что так оно и будет. — Я больше не могу забираться в домик, а когда родится ребёнок, совсем не смогу выходить по вечерам.
— Я всё равно буду приходить, — сказал он. — И буду зажигать фонарь каждый вечер. Если тебе удастся выскользнуть хотя бы на несколько минут, я буду здесь.
Сара благополучно родила здоровую девочку. Она не стала называть её Самантой. Саманта — её старшая дочь, и она жива, хоть они и не вместе. Вместо этого она назвала дочку Маги, что в переводе с немецкого означает «волшебство».
Прежде чем поехать на такси домой с новорождённой и мальчиками, Сара попросила, чтобы в больнице сделали тест на ДНК всем троим детям. Полученные результаты доказывали уже известное ей: девочка — родная сестра обоих мальчиков, дитя её и Сэма. Она разослала своим подругам, своим родителям, родителям Сэма и доктору Груберу копии результатов, сделав внизу приписку: «Доказательство — тест ДНК. Ребёнок мой и Сэма. Не звоните и не заезжайте; мне просто хотелось, чтобы вы знали: я говорила правду».
Она растила детей, и любила их, и каждый вечер смотрела, не видно ли огонька сквозь туман.
Когда Маги достаточно подросла, она стала брать её с собой и кормила её, сидя в домике на дереве. Разговаривала с Сэмом и показывала дочке фотографии отца, который хоть и не может быть с ней, но любит её.
Маги росла, росли мальчики. Сара фотографировала и усердно заполняла альбомы. Она показывала их Сэму, и, глядя на сделанные им снимки, наблюдала, как Саманта, такая желанная и незнакомая, становится прелестной женщиной.
Когда сыновья уехали учиться в колледж, а Маги уже ходила в школу, Сара пошла на курсы рисунка акварелью и маслом. У неё появилась новая подруга, женщина на несколько лет младше, приезжая, которая не ходила в те же школы и не знала тех же людей. Они вдвоём были чужими в городке и радовались дружбе. Саре эта единственная подруга, плюс дети — а в конце концов и внуки — и Сэм позволяли чувствовать, что она живёт полной жизнью.
