Это значит, я начинаю быть тобой? – спросил я.
Ангел покачал головой. Дым заструился из его волос.
Просто на тебе сказывается. Потому что мы рядом, и ты... восприимчив. Но у тебя все по-другому.
Тут официантка принесла еду, и мы предались другому занятию, как сказал бы Ангел. У девчонки все еще не было лица, но наверное, она довольно хорошо видела, потому что поставила все тарелки как раз туда, куда они должны были попасть, и положила крошечный счетик посреди стола.
Она из... я о том, знал ли ты ее там, у себя...
Ангел коротко, чуть-чуть мотнул головой. Нет. Она еще откуда-то. Не из моего... народа. Он передвинул свой чизбургер и картофель на мою сторону стола. Так мы и делали: я наедался за двоих, и ангела это устраивало.
Я поднял свой чизбургер, но когда подносил его ко рту, выкатил глаза, увидав, что поднимается целая цепочка чизбургеров – шлеп-шлеп, – киношный фокус, но в жизни. Я закрыл глаза, запихнул в рот свой чизбургер и сжал зубы, боясь, что остальные его догонят.
Все будет в порядке, сказал ангел. Ты успокойся.
Я выговорил набитым ртом: это было... это было странно. Я когда-нибудь привыкну к таким вещам?
Сомневаюсь. Но сделаю все возможное, чтобы тебе помочь.
Ну да, верно, ангел долженэто понимать. Насчет всего, что на мне сказывается, он должен лучше понимать. Ведь именно от него это исходит – то, что на мне сказывается.
Я смолотил свой чизбургер, половину порции ангела, и управлялся с обеими порциями картошки, когда заметил, что он эдак сурово, напряженно смотрит в окно.
Что там? – спросил я.
Ты занимайся едой, сказал он.
Я занялся едой, но стал наблюдать. Ангел уставился на большую голубую машину, стоявшую у тротуара совсем рядом с закусочной. Серебристо-голубая машина, модель типа «у меня куча денег», а в ней – женщина перегнулась с водительского места, чтобы посмотреть в правое окно. Она была красавица, тоже типа «у меня куча денег», вьющиеся рыжеватые волосы откинуты назад, и даже отсюда я видел, что у нее бирюзовые глаза. По-настоящему прекрасная женщина. Такое ощущение, словно смотришь и плачешь. Я о том, что люди живут вот так, а меня жизнь бьет и колотит.
Однако ангел и на каплю не обрадовался, увидев ее. Я понимал, он не хочет, чтобы я спрашивал, но не сумел удержаться.
Кто она?
Ты ешь, сказал ангел. Нам нужны протеины, как их здесь ни мало.
Я ел, наблюдал за женщиной и ангелом, за обоими, и началось что-то очень... не знаю, очень особенное между ними, даже сквозь стекло. Потом рядом с ее машиной притормозили полицейские, и я понял они говорят, чтобы она проезжала. Она проехала.
