Вот это новость, подумал я. Когда я, будучи студентом, хотел второй раз подработать в одном эксперименте (не буду уточнять в каком), меня выставили за дверь.
Подошел ее поезд, и мы расстались.
Этой ночью я спал часа три. От нечего делать, я попробовал настроить распознаватель образов на двух роботов, тащащих мешок для переноски трупов. Но подобная комбинация не входила в программный пакет, поэтому я пялился в экран, пока не провалился в сон.
Утреннего звонка не последовало. Вот оно, началось. Единственное, что меня смущало, это объект штурма. До сих пор ко мне благосклонные, СМИ не запишут женскую клинику мне в актив. Наоборот, я рискую стать посмешищем обеих галактик. Но не в этом ли высший героизм? Не побояться быть смешным.
Утешая себя таким образом, я добежал до «ЦРЧ».
В холле не было пациентов. Медсестра приблизилась ко мне с большой опаской. Я потребовал немедленной встречи с Долорес Кармелла. Она куда-то ушла, а через двадцать секунд я услышал за спиной покашливание. Прямо передо мной была дверь из матового стекла, за которой скрылась медсестра. В двери я увидел отражение крепыша, поглаживающего рукоятку дубинки.
— Если ты простыл, тебе в другую больницу, — сказал я через плечо.
В этот момент появилась медсестра.
— Госпожа Кармелла сейчас на процедурах. Она не может подойти.
— Пойдем, приятель, — сказал крепыш, — подождем снаружи.
Стоит мне выйти, они заблокируют входные двери, и тогда действительно придется штурмовать.
— Я подожду здесь. А будешь настаивать, так сразу станешь их пациентом.
— Мы не лечим мужчин, — влезла медсестра зачем-то.
— Кто сказал, что он останется мужчиной?
Его лицо залилось краской, но, кажется, он не мог действовать без приказа. Медсестра сделала ему знак глазами. Он вытащил дубинку из-за пояса и слегка постучал меня по плечу. Я заметил на рукоятке ремень, охватывающий его запястье. Видимо, он дорожил дубинкой больше чем рукой. И он ее почти потерял, когда я изо всех сил дернул за оружие. Охнув, он полетел вслед за рукой. Когда его туша оказалась передо мной, я остановил полет и зафиксировал дубинку у него на горле. Одновременно я ударил ему под колено, чтобы уменьшить в росте.
— Меняю на жену, — сказал я, — хотя понимаю, что обмен не равноценен.
— Вы ненормальный! — взвизгнула медсестра.
— Тем более повод пойти мне на уступки.
На свет божий вылез доктор Хопкинс.
— Что здесь происходит?!
Он настолько привык источать радость, что и теперь его восклицание прозвучало скорее с восторгом, нежели с гневом.
