Р: В случае ожога?
С1: 1. В случае достаточно сильных ожогов моя помощь уже не потребуется. Убедившись в этом, вызову врача.
2. В случае слабых ожогов залью это место плавиковой кислотой, пока все не сведется к пункту N1.
Р: /к залу/ Помни, что жизнь пострадавшего зависит от твоей оперативности и настойчивости Врача вызывать только при исчерпании всех мер /к С1/. Есть идеи?
С1: Есть глобальная идея! Разлить литров десять эфира под тягой, подождать, пока он заполнит все вентиляционные трубы и… поджечь!
Р: /в зал/ Да, такие люди нам нужны. Вот тебе заявка на склад ЛВЖ[8] /пишет/. Приступайте. /Подходит к столу, зовет лаборантку/. Ну, что, Рая, у нас все в порядке?
Л: Все нормально! Шабину руку оторвало.
Р: Какую руку?
Л: Правую.
Р: Ему же ее еще на прошлом занятии оторвало.
Л: То была левая. Да, Крялов синильной кислотой отравился.
Р: Что, опять? Передайте ему, что после третьего раза он может в лабораторию не появляться. Что еще?
Л: Демидова палец обожгла.
Р: Меры первой помощи оказали?
Л: Оказываем.
Р: А скорую помощь вызывали?
Л: Пока еще не требуется.
Р: Продолжайте оказывать меры первой помощи /Л уходит/. Итак, все в порядке, занятия идут по плану В лаборатории все спокойно… Все в норме. /слышен мощный взрыв на заднем плане, Р улыбается/.
До 1983-го года химики обитали в 4-ке — 5-этажной общаге по Пироговке. Заведовала общагой бессменная и знаменитая «Маркузя», т. е. Мария Кузьминична — жесткая и волевая женщина. С ее подачи устраивали шмоны. По поводу ночных поисков посторонних людей (когда вся общага будится и незарегистрированные граждане выводятся к вахте) я еще может расскажу. Сейчас шмон «химический», реактивов.
Понятно, что в химической общаге почти все поголовно имели или реактивы или химическую посуду. Не обязательно для опытов — просто в хозяйстве полезно. Подумаешь — колбочек несколько и стаканов для чая — что, криминал? Ну, кислоты и щелочь почти у всех — унитазы чистить. Растворители, ПАВ и пр. Правда, были отдельные личности типа меня, у которых в комнате — филиал химлаборатории, но таких на всю общагу 2–3. Однако Маркузя считала, что ничего (и никого) лишнего в общаге быть не должно. И совместно с деканатом время от времени проводила шмон реактивов.
Выглядело это так: ночью, по известным адресам комнат одновременно стучались определенные товарищи и предлагали добровольно сдать все имеющиеся реактивы и химическую посуду. Иначе устраивался шмон. С выносом всего найденного вниз, на вахту. Там уже сидели представители деканата (как правило, замдекан по быту), описывал содержимое изъятого и брал на заметку тех, у кого это было изъято.
