Тогда Гурни спросил, помнит ли он дело Джейсона Странка.
— А что, должен?
— Прозвище «Сатанинский Санта» тебе ни о чем не говорит? Или, как его обозвали в другой газете, «Дед-людоед»?
— Ах, ну да, конечно помню. Так себе был людоедишка. Только пальцы ног съедал.
— Это не единственное, что он делал.
Хардвик поморщился:
— Что-то припоминаю — он съедал пальцы ног, а потом распиливал тела на части, аккуратно запаковывал в пластик, заворачивал как рождественские подарки и отправлял по почте. Так и избавлялся. Никаких хлопот с похоронами.
— А ты помнишь, кому он отправлял эти посылки?
— Да это было двадцать лет тому назад, я еще даже не работал. Я про это дело в газетах читал.
— Он отправлял их на домашние адреса детективов тех округов, где жили его жертвы.
— На домашние адреса?! — Хардвик, казалось, был возмущен. Как будто убийство, умеренный каннибализм и расчленение тел еще можно было простить, но это было последней каплей.
— Он ненавидел копов, — продолжил Гурни. — Обожал портить им кровь.
— Да уж. Получить по почте чью-то ногу — такое кому угодно способно испортить кровь.
— Особенно если посылку вскроет твоя жена.
Этот комментарий не прошел мимо внимания Хардвика.
— Черт побери! С тобой так и вышло, да? Он отправил тебе какую-то часть тела, а посылку вскрыла жена?
— Да.
— Вот дерьмо. Она поэтому с тобой развелась?
Гурни с интересом взглянул на него:
— Ты даже помнишь, что мы развелись с первой женой?
— Какие-то вещи западают в память. Обычно не то, что я читаю, а что люди сами рассказывают. Такое я долго помню. Например, я помню, что ты единственный ребенок в семье, что твой отец родился в Ирландии, терпеть не мог родину, ничего тебе о ней не рассказывал и много пил.
Гурни недоуменно уставился на него.
— Ты мне все это рассказал, когда мы работали по делу Пиггерта.
Гурни сам не понимал, что его сильнее огорчает — что он зачем-то поделился с Хардвиком этими семейными деталями, что он сам об этом забыл или что Хардвик теперь о них вспомнил. Они шли назад к дому под мелкой порошей; снег то и дело подхватывали и кружили порывы ветра. Темнело. Гурни постарался стряхнуть озноб и сосредоточиться на настоящем.
— Так я это к чему, — сказал он. — Последняя записка убийцы — вызов полиции, это может быть важной деталью.
Хардвик относился к людям, которые не давали сменить тему.
— Так она поэтому ушла от тебя? Потому что получила по почте чей-то член?
Его это не касалось, но Гурни решил ответить все равно.
