— Нет. Я никакого пакета не видел.
— Когда мы вместе с вами осматривали дом, вы сказали, что ничего не пропало. Вы не заметили, ничего не появилось? Размером с тостер, может меньше, весит не больше килограмма?
Я мысленно возвращаюсь к осмотру, который я совершил на следующий день после убийства Дженны; каждая деталь прочно врезалась мне в память.
— Нет.
— Никаких догадок по поводу того, что бы это могло быть?
— Когда Дженна общалась с Андреем, они в основном беседовали о книгах, — отвечаю я. — Так же как и с падре Виновски. Только с Андреем они, как правило, обсуждали книги о политике и искусстве. Думаю, именно книгу он ей и прислал.
Эллис вытаскивает из куртки блокнот и быстро что-то записывает.
— Они читали книги, а потом обсуждали их по телефону? — уточняет Тиллинг.
— Или обменивались письмами по e-mail.
— Вас это беспокоило?
— Что меня беспокоило?
— Что ваша жена так часто общалась с Андреем.
— Да никогда! — горячо возражаю я и понимаю, что ненароком дал им еще один повод для подозрений. — Мы все были старыми друзьями.
Эллис строчит дальше, а Тиллинг, хмурясь, смотрит в стол, наверное, формулируя очередную топорную инсинуацию. Я чувствую, как во мне закипает гнев. Как бы ни были близки Андрей и Дженна, я ни на секунду не усомнился в их порядочности.
— Зачем вы раздали все вещи из дома? — задает неожиданный вопрос Тиллинг.
На столике в прихожей лежало блюдо из венецианского стекла, которое Дженна купила во время нашего медового месяца. Это блюдо было первой вещью, попавшейся мне на глаза, когда я вошел в дом вместе с полицией. А полицейские использовали его как пепельницу. Раздать вещи было единственным способом не проводить дни в рыданиях.
— Не ваше дело.
— Возможно, если бы вы сказали мне эту мелочь, — устало заявляет Тиллинг, поднимая на меня взгляд, — я смогла бы убедить себя, что вы хотите нам помочь.
Официантка останавливается возле нас, чтобы наполнить мою чашку, давая мне несколько секунд для размышлений. Если я хочу привлечь Тиллинг на свою сторону, мне придется сначала сделать несколько широких жестов, вне зависимости от того, насколько мне это будет тяжело.
— По двум причинам, — запинаясь, говорю я, после того как официантка уходит. — Во-первых, я не знаю, кто прикасался к нашим вещам: убийца, Ромми, другие люди, которые были в доме. Чистых вещей просто не осталось. И во-вторых, мне все напоминало о Дженне. Я просто пытался подвести черту. Не думать о том, как все было раньше.
