– Эй, парни! — прогрохотал тот же голос. Сейчас в нем было больше иронии, чем злости. — Ваша попытка свалить из лагеря засчитана и признана успешной. Клянусь, вам ничего не будет, вы ушли чисто, без крови. Выходите. Минус десять талеров из вашей премии — чисто символически, — и вопрос улажен.
Я раскрыл рот от изумления. Какие мать его за ногу талеры?! Что этот кретин говорит?
– Они приняли нас за тех, — сообразил Антон. — За ту пару. И погоня была за ними.
Марк от разочарования даже присел.
– Так лажануться! Так влететь! На подставе!..
Его лицо выражало досаду и злость на самого себя. Не лучше выглядел и Антон. Да и я, наверное, тоже. Но чувства чувствами, а надо что-то делать...
– Время истекает, парни, — гремел голос с неба. — Устраивать захват я не стану. Ваша четверка показала хороший результат, но мне моя жизнь дороже. Или выходите, или я открываю огонь.
– Быстро! Скидываем одежду и напяливаем их шмотки! В темпе!
Антон посмотрел на меня, как на идиота.
– Ты что? Их же в лицо знают! Нас пристрелят сразу.
– Может, и не пристрелят. Нам бы до машины добраться, а там как выйдет. Будем сидеть, точно пристрелят. Ну!
В безвыходном положении, когда смерть дышит в затылок, первое пришедшее в голову решение на поверку оказывается самым верным. Это не мозги его находят. Это сидящее под коркой подсознание дает совет, как поступить. Кто его послушал, в большинстве своем еще ходит по земле. Кто игнорировал — в этой самой земле лежит.
Парни это знали не хуже меня, поэтому действовали молча и споро. Быстро, как в армии по команде «отбой», скидывали одежду и амуницию и так же быстро, как по команде «подъем», напяливали чужую. Курток на всех не хватило, Антон схватил балахон. Берцы решили оставить, они были точь-в-точь как у беглецов.
Чтобы с цуфагеров ненароком не открыли огонь, я вышвырнул в окно отколотую от сундука доску. Сигнал поняли верно, динамики издевательски хохотнули:
– Еще минута!
Это время мы потратили, чтобы углубить небольшую ямку под сундуком и затолкать туда наши вещи и оружие. Авось искать не станут. А станут... Ну там посмотрим.
– Все, — выдохнул Марк, разглядывая себя, насколько это возможно.
Куртка мала, руки торчат из рукавов почти до локтей, штаны узкие, но вполне подходящие. Мне тоже чужой наряд жал в плечах, да и руки были наполовину голые. Только Антона безразмерный балахон укрыл полностью. Но он укрыл бы и бегемота. За воротниками курток были капюшоны. Мы их накинули на головы и пошли к выходу, не забыв поднять руки.
