— На каникулах я жил в основном у бабушки с дедушкой.
— Вы учились в интернате?
— Конечно.
— Не знаю, сколько платил им папа, но, должно быть, он проявлял излишнюю щедрость, раз они могли позволить себе отправить вас в интернат. Боюсь, если бы папа узнал, что у них есть сын, ваши родители лишились бы места.
— Почему?
— И вы еще спрашиваете? Естественно, что мать прежде всего заботится о своем ребенке. А работа по дому требует полной отдачи сил. Неудивительно, что они оставляли вас у родственников.
— А теперь вы хотите, чтобы я покинул дом?
Джейн гордо вскинула голову:
— Почему это? Но, надеюсь, ваши родители вернутся. Не думаете же вы, что я сама буду заниматься домом? Вы умеете готовить?
— Конечно, но…
— Если они оставили вас присматривать за коттеджем, значит, на вас можно положиться. Иначе бы они не имели права покинуть дом.
— Конечно нет, но…
— Вы получили мою телеграмму?
— Телеграмму?
— Да. Вы ведь знаете, что это такое? Разумеется, вы ее получили! Иначе не оставили бы нам бутерброды и кофе. Спасибо, конечно, но…
— Нет!
С горестным воплем Филипп бросился вниз по лестнице.
— Эй! — крикнула Джейн. — Немедленно вернитесь! Куда вы? Я еще не закончила.
Но Филипп не обращал на нее внимания. Мы услышали, как его тапочки прошлепали по коридору в кухню. Нам оставалось только последовать за ним.
Филипп, не веря своим глазам, глядел на пустой термос:
— Мой завтрак!
— Ваш?
— Конечно, мой! Для кого еще я мог его приготовить? По утрам ужасно хочется есть. Я всегда готовлю завтрак с вечера. Это экономит время.
Мы с Джейн переглянулись. Смятение на ее всегда спокойном лице показалось мне смешным, и я расхохоталась. Джейн была в ярости. Но я продолжала хохотать, и Филипп вторил мне, пока Джейн не залепила ему пощечину.
Она собиралась ударить и меня, но, увидев лицо Филиппа, я сама замолчала.
— Простите. Мы подумали, что кофе и бутерброды оставили нам.
Филипп пробежал рукой по волосам, потом коснулся щеки, и выражение его глаз вдруг стало нежным.
— Я еще не проснулся как следует, мисс…
— Джейн Хейстингз, — тихо прошептала я.
— Можно подумать, он не знает! — с насмешкой в голосе воскликнула Джейн.
На лице Филиппа отразилось такое смущение, что я не могла поверить, будто он притворяется, в чем, без сомнения, была убеждена Джейн.
— Давайте внесем ясность, — предложил он. — Назовите хотя бы одну причину, по которой я должен был перед сном оставить для вас тарелку с бутербродами и кофе.
Джейн топнула ногой, но не добилась нужного эффекта, поскольку на ней были мягкие тапочки.
