Софи недоверчиво покачала головой, отказываясь верить, что сестра способна так с ней поступить.
— Она не сделала бы этого. Она даже не открыла бы тебе дверь!
— Думай как хочешь, но я здесь. — Как будто Софи нуждалась в напоминании, когда каждой клеточкой своего тела она ощущала присутствие этого мужчины. — Потрогай, если не веришь, — предложил Филипп, раскидывая руки в стороны.
Софи не могла отвести глаз от темных завитков волос, которые покрывали смуглую кожу, виднеющуюся в распахнутом вороте рубашки. Это был запрещенный прием… Если бы она коснулась его, то… то уже не захотела бы останавливаться. Она отвела взгляд.
— Я верю. — Филипп опустил руки, но его насмешливая улыбка оставила Софи в убеждении, что он понял, как трудно было для нее отказаться от предложения. — Не знаю, — добавила она, решив не оставаться в долгу, — каких сказок ты нарассказал Розалин, но теперь можешь идти.
Она забрала из его рук пакеты и опустила к другим на полу.
— Нам надо поговорить, — спокойно произнес Филипп, не обращая внимания на холодную враждебность ее тона.
— Мне показалось, ты уже объяснил мне, что не разбудил меня, потому что это не входило в твои планы.
— Я не говорил ничего подобного.
— Да это и не нужно. Все и так ясно. Да, кстати, в том, что произошло, я виню только себя. Меня оправдывает лишь то, что я действовала в пылу безрассудной страсти. Я понимаю тебя, быть таким соблазнительным — это проклятие, — вздохнула Софи. — Женщины наверняка так и вешаются на тебя.
Она с удовольствием допустила бы, что ее нынешний вид способен лишить мужчину самообладания. Но у нее есть зеркало. А Филипп самый красивый из живущих на земле мужчин… Просто невозможно поверить, что кто-то выглядящий подобно ему потеряет от нее голову. Она позволила себе забыться десять дней назад, но теперь снова стала собой.
Она была в своем уме. Несчастна, но в своем уме.
— На самом деле ничего из того, что ты можешь мне сказать, меня не интересует. — Софи гордо тряхнула головой, но эффект был испорчен размотавшимся полотенцем.
— Ты попала под дождь? — спросил Филипп.
Он знал, что если она окажется в его объятиях, то он почувствует запах дождя и лета. От одной этой мысли у него сбилось дыхание, а на лбу выступила испарина. Может, он просто заболел? Никогда еще женщины не доводили его до подобного состояния.
Софи же чувствовала себя глубоко несчастной. В последние дни она так мечтала высказать этому мужчине все, что о нем думает. И вот вроде бы высказала, но легче ей почему-то не стало.
