Тишину нарушало лишь их прерывистое дыхание.
— Ты привередлива, моя дорогая, — медленно сказал Рей, глядя на нее из-под тяжелых ресниц. — И очень легко теряешь контроль над собой. Ты всегда так неразборчива или сегодня — особый случай?
Особый случай?
— Я бы сказала иначе: это ты потерял контроль, — отозвалась Стефани. — Иначе ты не тискал бы меня в кустах как деревенский лавочник.
Глядя на взволнованное лицо Стефани, Рей наклонился вперед, поднял ее ботинки за шнурки и бросил их в воду.
— Зачем ты утопил мои ботинки?
— Они некрасивые.
— Цель всегда оправдывает средства? — Эти слова вырвались вместе со скупой слезой. Они оба знали, что речь идет, конечно же, не о ботинках. Стефани тяжело вздохнула. — Я ухожу! Извинись за меня перед своей очаровательной мамочкой.
— Не стоит идти по гравию босиком. Я тебя понесу.
— Скорее я пойду по битому стеклу!
— Я пошлю кого-нибудь. Пусть скажут моему водителю, чтобы он отвез тебя домой. Но не пытайся сбежать, Стефани! На свете нет такого места, где бы ты смогла спрятаться от меня!
Отец, как и следовало ожидать, без умолку говорил о невесте-красавице, но она оставляла его слова без внимания. А между тем Стефани была великолепна. Лиф подвенечного платья с квадратным вырезом, украшенный крошечными жемчужинами, напоминал туалеты времен королевы Елизаветы. Узкая юбка с экстравагантным шлейфом подчеркивала тонкую талию и стройные округлые бедра. В этом прекрасном шелке, соблазнительно шуршавшем, Стефани чувствовала себя на редкость уютно. Но что заставило Доминик бессмысленно потратить огромные деньги на этот наряд, ведь она даже не собиралась надевать его?..
Поездка в лимузине, казалось, длилась целую вечность.
И вот, наконец, Стефани стоит перед алтарем вне себя от ярости, медленно повторяя слова обета. Она смотрит на жениха, стоящего рядом, только в тот момент, когда он надевает ей кольцо, этот символ брачных уз. Как плотно сжаты его чувственные губы! В его глазах — ее отражение. Должно быть, ему тоже не сладко, но ведь он сам этого захотел. Когда-нибудь она отомстит ему за боль, причиненную ей…
— Ты собралась? — Рей ворвался в комнату без стука.
Прием в доме его матери был для Стефани тяжелым испытанием, и она до сих пор не могла прийти в себя. Бесчисленное множество незнакомых ей людей, веселая музыка, вспышки фотоаппаратов…
Стефани резко повернулась, поправляя на плечах легкий пеньюар, наброшенный поверх бледно-кремовой комбинации, и запахнула его. Рей откровенно рассматривал ее фигуру.
