— Извините за опоздание, — весело сказала она, улыбаясь мужчинам и боясь встретиться взглядом с Чедвиком.
— Ничего страшного, Стефани. Я вижу, тебе пришлось немало потрудиться, чтобы привести себя в порядок. — Рей говорил с необыкновенной мягкостью, а ведь все ее старания были направлены на то, чтобы разозлить его до крайности! Она насупилась.
— Я долго обдумывала свой наряд, — согласилась Стефани, и ее длинные серьги из бусин начали раскачиваться, касаясь щек.
— Да, просто глаз не оторвать!
— Но ты не можешь идти в таком виде! — раздался голос отца. Лицо его было все еще красным.
— Что-нибудь не так? — удивленно спросила она, разводя руки и поворачиваясь вокруг себя.
Нечего сказать, она постаралась на славу! Не так-то просто оказалось одеться кричаще и безвкусно. И здесь ей здорово помог «блошиный рынок». В ярком наряде и с кричащим макияжем Стефани была похожа на цыганку.
На ней было несколько пышных юбок со сборками, не сочетавшихся по цвету, несколько маек, выглядывавших одна из-под другой, и лоскутный жилет. Даже при всех удивительных особенностях моды в таком наряде нельзя было показаться на званом вечере! Стефани, привыкшая к удобной и красивой одежде, чувствовала себя не в своей тарелке. Но зато ее вид заставит чопорных Чедвиков задуматься. Их невестка, посланная им самим дьяволом, готовилась нанести удар.
— Томас, — обратился Рей к отцу Стефани, — нельзя запрещать человеку самовыражаться.
Эти слова изумили отца. Он задумался, не зная, как ответить, но возражать Рею не стал. Интересно, кто-нибудь когда-нибудь пытался возразить Чедвику? Стефани хотелось закричать, глядя на этого самоуверенного мужчину, хотелось поведать всем, каков тот на самом деле. Но отец притворился бы глухим — Стефани была в этом уверена, — если бы она попыталась рассказать ему, что Чедвик шантажировал ее, заставляя выйти за него замуж.
— Если тебе не нравится мой наряд, папа, так и скажи. Но не разрешай ему указывать тебе, что думать!
Глаза ее сверкнули ненавистью. Объект ее нападок остался равнодушен к ее заявлению, и от этого Стефани захотелось его задушить. Несколько минут назад она представляла себя бунтовщицей, сейчас же, в этом жутком наряде, чувствовала себя жалкой и глупой.
— Не разговаривай с отцом в подобном тоне!
Стефани резко повернулась к Рею, послышался звон ее бус.
— Я не нуждаюсь в твоих советах относительно хороших манер!
Взгляд Рея был холоден. Но до чего же красив был этот негодяй! Можно было только восхищаться его загорелой кожей и слегка выгоревшими волосами. Профиль Чедвика мог вдохновить любого скульптора. Но в состоянии ли художник выразить всю глубину характера этого человека, его жизненную силу? Нет, вряд ли!
