— Ему, видно, приходится многое терпеть…
На лице Стефани промелькнуло раскаяние.
— Да, он терпелив.
— Был терпелив!
— За шантажом следуют угрозы, так же как ночь сменяет день, — констатировала она с показным равнодушием.
Да, он загнал ее в угол, но в душе она никогда не покорится. Стефани обхватила себя руками. Движение это не ускользнуло от Рея, и он взглянул на Стефани так, что ту бросило в жар.
— Конечно, с помощью шантажа ты способен заставить меня выйти за тебя замуж, но не надейся, что это доставит мне удовольствие, да и тебе тоже!
— Все зависит от того, что подразумевать под удовольствием.
Эти слова чуть не вывели из себя Стефани, но ей удалось сдержаться.
— Интересно, какие порядки ты собираешься завести в доме? Я должна их знать, ведь я твоя будущая жена! — не без издевки произнесла она.
— Думаю, есть смысл не затягивать с рождением ребенка. Я должен быть уверен в продолжении своего рода.
Стефани задохнулась от неожиданности.
— А ты разве об этом не задумывалась? — спросил он, видя ее реакцию. — В отличие от Доминик, полной самомнения и считающей, что ни один мужчина не видит обмана за пустыми обещаниями, тобою руководит страсть. Я убедился, что ты действуешь не раздумывая. Ты ведь выросла в богемной обстановке и поэтому считаешь ее нормой. И ожидать от тебя чего-нибудь другого было бы странно. Ты темпераментная женщина, для которой случайные связи вполне естественны. — И он пожал широкими плечами, выражая свое презрение. — Но все это хорошо, пока ты Стефани Хилл, а для семьи Чедвик это неприемлемо. Твоя сестра обладает изяществом и благоразумием, у тебя же они полностью отсутствуют. Поэтому тебе придется прекратить связи с другими мужчинами.
— По-моему, ты здорово рискуешь, связывая свою жизнь с такой особой, как я! — Не без вызова заявила Стефани.
— Да, рискую, — подтвердил он. — Едва ли я выбрал бы в жены тебя, будь у меня другие варианты…
— Только не тебе говорить о высокой морали! — прервала его Стефани, четко произнося каждое слово. Почему у него складывается такое превратное мнение о ней? Он представляет ее какой-то страстной непредсказуемой сиреной. Ее, Стефани, прагматичную до мозга костей! — Мораль не помешала твоему желанию сорвать с меня одежду!
Или с любой другой приглянувшейся тебе женщины, с горечью подумала она, покраснев еще сильнее и уже жалея, что так разволновалась.
— По правде говоря, я бы предпочел снять твою одежду… очень медленно. — Его густые темные ресницы опустились, и взгляд заскользил по ее фигуре.
