— Время пришло, братья и сестры. Аколиты, узрите жертвоприношение.
Тела разъединяются. Руки тянутся к плащам и поправляют на лицах маски.
Первосвященник подходит к бледному Амуну.
— Царь царей, бог богов, мы приносим эту жертву во славу тебя. — Он поднимает левую руку, в которой зажат небольшой остроконечный нож. — Одари нас божественной мудростью.
Первосвященник вонзает острие в макушку Амуновой головы.
— Одари нас прозрением. — Колет Амуна в середину лба.
Из ноздрей купца вырывается последний выдох.
— Ниспошли нам голоса, указующие путь. — Погружает клинок в горло Амуна.
Амун почти не чувствует боли. Сознание меркнет.
— Ниспошли любовь и понимание. — Нож входит между ребер и пронзает сердце.
— Ниспошли удачу и укрепи наш дух. — Из пореза в животе вываливаются внутренности.
— Ниспошли самоублажение, обилие утех и плодородие. — Жрец отрезает Амуну остаток члена.
Перевернув нож острием вверх, он вставляет его между ягодиц Амуна.
— И наконец, властитель всех миров, даруй нам спасение, — молит первосвященник. Вонзает нож в плоть жертвы, проводит им от ануса к мошонке и обратно.
Ave, Satanas.
И покидает обезображенную жертву.
Ave, Satanas.
К Амуну подходят двое аколитов с одинаковыми церемониальными ножами.
Ave, Satanas.
Затем отдают инструменты жрецу. Считают раны. Их ровно шесть сотен и шестьдесят шесть. Земля у ног жертвы пропиталась кровью. Тело висит, словно туша на бойне.
— Режьте путы, — приказывает верховный жрец. — И кладите его на алтарь.
Амуна переносят на мраморную плиту в красных прожилках. Это украденная крышка саркофага.
— Подайте мне его инструменты.
Первый служка подносит этрусскую шкатулку, второй — глиняную чашу. Третий — скульпторский нож. Четвертый — небольшой прямоугольный предмет, завернутый в длинный отрез шелка.
Даже самые преданные из послушников морщатся, когда первосвященник приступает к омерзительному обряду — вырезанию печени.
Нож глубоко входит в правую часть брюха, и наружу вырываются газы. Вслед за ними — кишки.
Удалив потроха, жрец достает печень. Обрезает кровеносные сосуды, убирает жир и прочее, что не нужно. Кладет печень в шкатулку.
— Дети мои. Время подношения!
Двум кострам скармливают еще больше дров, чтобы вышел единый огромный жертвенный огонь. В оранжевом свете извивающихся языков пламени видно, как четвертый аколит разворачивает шелковый сверток и достает из него драгоценную серебряную табличку.
Третью из набора «Врат судьбы».
Изображение демона смотрит прямо на верховного жреца.
