— Мое имя? — наконец переспросил гоблин.
Мэдди кивнула.
— Какое имя? Зови меня Опохмелиться-бы, или Кувшинчик-виски, или Пьяный-вдрабадан. Мне без разницы.
— Твое истинное имя, — уточнила Мэдди и снова нарисовала руны Наудр, Связующую, и Иса, чтобы укрепить лед.
Гоблин извивался, но вырваться не мог.
— Да на кой оно тебе вообще? — поинтересовался он. — И откуда ты, черт побери, столько об этом знаешь?
— Ну же, говори, — потребовала Мэдди.
— Ты никогда не сможешь произнести его, — юлил гоблин.
— Все равно скажи.
— Не скажу! Отпусти меня!
— Отпущу, — пообещала Мэдди, — как только ты мне его скажешь. А не то открою дверь погреба, и пусть солнце вершит свое черное дело.
Гоблин побледнел, ведь солнечный свет смертелен для доброго народца.
— Неужели вы это сделаете, госпожа? — заскулил он.
— Следи за мной, — ответила Мэдди, встала и направилась к люку (в тот момент закрытому), через который доставляли бочки с элем.
— Не надо! — заверещал гоблин.
— Имя, — настойчиво повторила она, положив руку на задвижку.
Гоблин забился еще сильнее, но руны Мэдди по-прежнему крепко держали его.
— Он тебя достанет! — визжал гоблин. — Капитан тебя достанет, и тогда ты пожалеешь!
— Последний шанс, — сообщила Мэдди и потянула задвижку.
Тонкий солнечный лучик упал на пол погреба всего в нескольких дюймах от лапы гоблина.
— Закрой, закрой! — завопил он.
Мэдди терпеливо ждала.
— Ну ладно! Ладно! Мое имя… — Гоблин протараторил что-то на своем языке, так быстро, словно насыпал в тыкву камешков и потряс. — А теперь закрой, закрой! — крикнул он и извернулся, чтобы оказаться как можно дальше от конца луча.
Мэдди захлопнула люк, и гоблин вздохнул с облегчением.
— Какая мерзость, — произнес он. — Такая хорошая девочка не должна вести себя так мерзко. — Он с укором смотрел на Мэдди. — Кстати, а зачем тебе мое имя?
Но Мэдди пыталась вспомнить слово, которое выпалил гоблин.
Сморкаться? Нет, не то.
Сна-ракки? Нет, и это тоже не то.
Сма-рики? Она нахмурилась в поисках верной интонации, зная, что гоблин постарается отвлечь ее, зная, что заговор не сработает, если она не сможет произнести имя точно.
— Сма…
— Зови меня Смачкин, зови меня Смажа, — принялся болтать гоблин, стараясь перебить заговор Мэдди своим. — Зови меня Скорпик, Склизик и Слизень. Зови меня Скользик, зови меня Скоро…
— Тихо! — прикрикнула Мэдди.
Слово вертелось на кончике ее языка.
— Ну так скажи его.
— Скажу.
Если бы только существо перестало болтать…
— Забыла! — В голосе гоблина звенел триумф. — Забыла, забыла, забыла!
