Свет любви | страница 48
— Да... Нескладно получится, — озаботился Корнев и спросил: — Ну, а вы-то, как коммунист, что думаете: достоин он быть в партии?
— Партия ему нужна для карьеры. Он и сейчас похваляется, что держит в кулаке эскадрилью. И если дать ему права, власть, тогда он со временем и дивизию приберет к рукам. А пока он и у тебя и у меня вот где сидит. — Пучков стукнул себя по затылку. — Но лучше уж нам потерпеть его до конца службы, чем дать рекомендацию и отделаться. Мы партию этим обманем, понимаешь? Я сам на собрании выступлю, что рано ему давать рекомендацию...
— И ты думаешь, твое предложение пройдет? — лукаво усмехнулся Игорь. — На собрание к нам придут кроме майора Шагова и комендант военного городка, и начальник гауптвахты — они в нем души не чают. Когда Громов был помощником дежурного по городу, он так настроил патрульных, что гауптвахта была переполнена. Пуговица не очень блестит на служивом — задерживает, курит солдат в неположенном месте — задерживает. Говорят, с биноклем по городу ходил, чтобы издалека видеть, курят солдаты на улице или нет.
Не поняв иронии Корнева, Пучков возмутился.
— И что же, за эту слежку его рекомендовать? Партию обманывать?
Игорь не смутился:
— Разве у партии нет глаз, кроме наших? Покажет себя как карьерист — из училища вышибут.
— Что можешь предотвратить сам — не перекладывай на плечи других. На собрание приглашай кого хочешь. А я докажу, что Громов недостоин партии, — уже не в шутку «завелся» Пучков.
Все, кого называл Корнев, к удивлению Пучкова, на собрание приехали. Кроме них явился и сам комсомольский «бог» училища, как в шутку называли помощника начальника политотдела по комсомолу. Не только для Громова, но и для всех это была большая честь. Старшина Князев, тот самый, который упросил оставить его в эскадрилье, когда врачи запретили генералу летать, предложил выбрать приехавших в президиум. Первыми выступили сержант Желтый и старый, увешанный орденскими планками капитан — комендант училища. Они говорили о Громове похвально. Капитан даже сказал, что его, старого, много раз раненного человека, вполне бы устроил такой энергичный преемник, как старшина Громов. Не зря же он дал старшине партийную рекомендацию. Поэтому выступление Пучкова, рассказавшего, что за личность старшина Громов, прозвучало для гостей как гром среди ясного неба. Старшина сразу понял, что, если он сейчас же не отметет от себя эти обвинения, ни в партии, ни в политическом училище ему не быть.