— Почему ты это делаешь?
— Потому что!
С этими словами он сорвал легкую ткань с хрупких плеч и впился губами в ее сосок. Девушка запрокинула голову и испустила тихий и блаженный стон, а затем с силой притянула его к себе, и их губы слились в яростном поцелуе.
Бешеные запахи южной ночи, магнолии, мирта и жасмина накрыли обоих благоуханным туманом, задурманили головы, выпустили на волю все тайные страсти и желания. Губы сливались с губами, языки свивались в томительной и сладкой битве, тела плавились от прикосновений и кровь шумела в ушах все громче и звонче. На секунду Рой выпустил ее из объятий — только для того, чтобы разорвать на груди рубаху и прижаться к девушке вновь. Ее туника совсем сползла с плеч, и губы Роя беспрепятственно ласкали маленькие груди, нежный живот, плечи и руки.
Будь прокляты женщины! Сначала она бросила его, предала, убежала, теперь же сгорает в его руках и шепчет его имя с такой интонацией, которую не перепутаешь ни с какой другой. А он-то, старый стреляный волк, повидавший в своей жизни столько, сколько не снилось иному старику, знавший женщин без счета, бросавший их без сожаления, он теряет голову и дрожит, словно в лихорадке, целуя маленькую лживую фею!
— Рой!
— Что?
— Да.
Его мысли метались в голове, словно потревоженные птицы. Все ловушки, расследования, его злость, желание отомстить… Все это перепуталось в голове Роя Доннери, и единственное, что он знал наверняка, так это то, что он пропал.
А затем мысли и вовсе исчезли из его измученной горячечной головы, потому что тонкие пальчики неожиданно ловко и быстро расстегнули кожаный ремень и проникли в глубь проклятых — хотя довольно удобных для этого — шаровар. Рой почувствовал, как горячая волна наслаждения нарастает внизу живота, в паху, заставляет подгибаться колени…
Девушка в мгновение ока выскользнула из его на миг ослабевших рук, и почти в ту же секунду он почувствовал, как ее губы коснулись его плоти…
Больше он ни о чем думать не мог. Наслаждение было огромным, мучительным, и мужчина едва смог совладать с собой. Он подхватил ее, словно перышко, на лету срывая тонкие, почти невидимые трусики. Куда они делись, никто из них даже не подумал. Рой вошел в нее нежно, медленно, сдерживая нетерпение, боясь взорваться раньше времени. Постепенно движения его бедер становились все резче, и девушка обхватила его талию ногами, прижалась к нему со стоном, подстроилась под его ритм…
— Рой… не останавливайся!
