— Здесь у меня мои лучшие платья, — объяснила леди Стантон. — Воспоминания о моем счастливом девичестве.
С этими словами она извлекла из сундучка кринолин с ребрами китового уса. Его вид заставил сестер смеяться до слез.
— Ты его и вправду носила, мама? — спросила Афина. — Какой же он, наверное, был неудобный.
— Ужасно, — призналась леди Стантон. — Более всего неудобно было в нем входить и выходить из вагона! — Она рассмеялась вслед за дочерьми: — Когда в нем приходилось садиться, никогда нельзя было быть уверенной, что он в любой момент не лопнет спереди и не откроет все то, что под ним!
На свет появлялись все новые и новые платья. Сестрам подумалось, что, наверное, эти кринолины считались красивыми, когда были в моде.
— А вот мое «выходное» платье, — пояснила леди Стантон.
Она держала в руках туалет белого атласа, с шелковой отделкой по корсажу и наружной юбке.
— Прекрасный материал, — сказала Афина.
— Очень дорогой, — добавила леди Стантон.
— Сможем ли мы его перешить? — усомнилась Лариса.
— Примерь-ка, — попросила леди Стантон.
Лариса так и сделала. Лиф подчеркивал совершенство линий ее небольшой груди. Платье ей очень шло. Девушка взглянула вниз и с огорчением обнаружила, что атласная юбка свисает, волочась по полу, так как не было поддерживающего ее каркаса. Леди Стантон подоткнула концы юбки внутрь:
— Спереди мы подгоним платье по фигуре, а сзади сделаем небольшой шлейф.
Лариса вскрикнула от восторга:
— Конечно же, мы так и сделаем! Как это здорово ты придумала, мама!
В сундучке нашлось еще одно платье. Оно было креповое, небесно-голубого цвета, с тюлевой отделкой. Его можно было переделать таким же образом, как и атласное. Там лежало еще несколько пар лайковых перчаток, застегивающихся на запястьях, несколько прелестных, очень понравившихся Ларисе цветочных венков и веер, которые Делия решила взять себе.
— Помнится, у меня были и другие туалеты, — с сожалением сказала леди Стантон. — Правда, из одного я сделала покров Афине на крестины, несколько ушло на ваши детские выходные наряды, которые я сшила, когда не хотела просить у отца деньги на новые.
— В этих двух платьях я буду выглядеть замечательно, — сказала Лариса. — Единственное, мне кажется, что уж больно они роскошны для гувернантки!
Она не переставала повторять это, даже когда все уже было готово. И сестры и мать помогали ей шить, кроить, гладить и подгонять, пока, наконец, платья не приняли окончательный вид, и Лариса примерила первое, белого цвета. Синтия позавидовала сестре:
