— Арчи, что может быть проще, чем вырезать эту штуку из журнала, купить конверт, наклеить на него марку, написать печатными буквами мой адрес и отправить? Разве не так?
Я хмыкнул и покачал головой:
— Подобные шуточки не в моём стиле. Да и зачем мне это, посудите сами? Вы же знаете, я не стану лишний раз напрягаться без серьёзной причины. Кроме того, стал бы я приводить вас в ярость и озлоблять именно теперь, когда генерал Карпентер вот-вот позвонит и поинтересуется, что вы обо мне думаете?
— Тебе теперь придётся отложить поездку в Вашингтон.
Я постарался, чтобы на моей честной и простодушной физиономии отразилось нескрываемое удивление.
— Нет, я никак не могу. У меня же встреча не с кем-нибудь, а с генерал-лейтенантом. Да и вообще, с какой стати? — Я ткнул перстом в направлении лежащей перед ним на столе вырезки из журнала. — Не из-за этой же пустяковины? Вы сами сказали, что паниковать тут не из-за чего. Я уже и сам сомневаюсь, есть ли основания для тревоги. Ведь если кто-то замышляет убийство, то вряд ли будет тратить силы на то, чтобы кромсать на куски рекламу какого-то…
— Так ты всё же собираешься в Вашингтон?
— Да, сэр. Я же сказал — у меня там свидание. Разве что позвонить Карпентеру и сказать ему, что у вас расшатались нервы из-за анони…
— Когда ты уезжаешь?
— Я взял билет на шестичасовой поезд, но могу поехать позже.
— Отлично. Значит, у нас в запасе ещё целый день. Возьми блокнот.
Вулф наклонился, плеснул себе пива, отхлебнул и снова откинулся на спинку кресла.
— У меня есть маленькая реплика по поводу твоего зубоскальства. Когда вчера мистер Дженсен был у нас и показал нам все эти штуки, мы не имели ни малейшего понятия о личности отправителя анонимного послания. Кто знает, может, это была просто трусливая попытка испортить мистеру Дженсену аппетит. Однако мы уже больше не пребываем в полном мраке. Ведь этот человек не только хладнокровно убил мистера Дженсена, причём проделал это столь же хитроумно, сколь и решительно, но и застрелил мистера Дойла, никакого отношения к мистеру Дженсену не имевшего и появления которого никак нельзя было предвидеть. Так что теперь мы можем констатировать: мы имеем дело с безжалостной личностью, которая быстро принимает решения, столь же стремительно действует и, возможно, одержима навязчивой идеей.
— Согласен, сэр. Было бы хорошо, если бы вы залегли в постель и не вылезали бы оттуда, разрешив входить к вам только Фрицу, пока я не вернусь из Вашингтона. Клянусь, я всё понимаю и буду держать язык за зубами, хотя с вами у меня это и не всегда получается. Так или иначе вам не мешает отдохнуть. И не вздумайте облизывать конверты.
