Настя. Да, я…
Шургин. А у вас хорошенький голосок.
Настя. Я ведь не училась; я так пою, как попало.
Шургин. Тембр хорош, свежий, звучный. (Пьет кофе.)
Настя. Может быть. Я ничего не слыхала, не видала в жизни, так сама судить не могу. Ваше превосходительство, я к вам с просьбой.
Шургин. Что прикажете, весь — внимание…
Настя(садясь). Я хочу служить, ваше превосходительство!
Шургин. Служить? То есть как?
Настя. Так, как чиновники; ведь теперь, говорят, женщины служат, им разрешено…
Шургин. Ха, ха, ха… Какая мысль! Прекрасно… Где же вы желаете служить?
Настя. Под вашим начальством, не иначе… Вы такой снисходительный к подчиненным, я слышала, а то есть ужасно сердитые генералы. Ах, тех я боюсь…
Шургин. Ха, ха, ха… да, женщины служат… но частно… не нося мундира!
Настя(кокетливо). И я буду частно.
Шургин. Вам ведь большое жалованье нужно дать, ха, ха! А у меня нет.
Настя. На первый раз я буду довольна и небольшим.
Шургин. За какой же стол, к каким делам мы вас поместим?
Настя. Я на все годна понемножку: я ведь письмоводителем у папа́; я все бумаги знаю!
Шургин. Так вот что! А! Так вот кого мне распекать-то за беспорядок.
Настя. Беспорядок! Какие пустяки! Кто это вам сказал? Вы не верьте, ваше превосходительство. Я ночей не спала, готовясь к вашей ревизии, и все отлично! Я жду награды; неужели вы оставите меня без внимания? (Кокетничает и делает глазки.)
Шургин. Оставить вас без внимания — для меня невозможно; это выше сил моих. (Целует ее руки.) Я взял бы вас в личные секретари.
Настя. Возьмите, и вы не будете жалеть; я постараюсь изучить ваш характер, привычки…
Шургин. Послушайте, вы — очаровательны! (Страстно хватает ее за руки.) Но это… это… (Вставая.) Наконец, что я делаю? Я должен здесь выходить из себя, должен сердиться (проходит,), должен нанести в некотором роде удар, может быть, неожиданный…
Настя(встает). Удар? Кому?
Шургин. Я должен… Вашему отцу грозит отставка.
Настя. В таком случае, отставка и мне… его письмоводителю. Нет, вы этого не сделаете! Ну, генерал, скажите! И вам не жаль меня… я так ждала вас, ждала радости награды, а не казни!
Шургин(останавливаясь). Да, конечно, это бесхарактерно, но… но я обезоружен. (Хватает ее за руку.) И вы… вы… виновница! Ребенок и волшебница в одно и то же время. (Осыпает ее руку поцелуями.) Во что бы то ни стало я делаю вас своим секретарем! Вы даете мне право действовать? (Не выпускает ее рук.)
Настя. Да, но как это будет?
Шургин. Это — уж мое дело; только знайте, что все, что сейчас последует, будет истекать от меня и клониться к тому, чтобы вы были моим секретарем. Вы не заупрямитесь?
