Над гнилью кладбища, над щебнем пустырей,
над сном окраины выкатывалось солнце.
И прачки, выйдя из кривых своих дверей,
пооткрывали лучезарные оконца.
Ночной извозчик понуканьем и вожжей
бодрил свою четвероногую подругу.
Внизу лебедка тарахтела над баржой
и пирамидой серебрился жирный уголь.
Под солнцем колокол рыбачек разбудил:
веселый парус волочил к ним рыбью свору.
Горластый город медленно всходил —
скользя сетьми, всходил на гальчатую гору.
В час пробуждения береговых громад
маячные глаза меланхолично тухли.
И почтальон, подвыпивший номад,
уже входил в намыленные кухни,
где цвел кастрюльный строй и жаждущим на страх
