Американский Гулаг: пять лет на звездно-полосатых нарах | страница 44
Хотя заключенных с татуировками в американских тюрьмах великое множество, далеко не всегда можно понять, какие наколки сделаны здесь, а какие на воле. Вольные наколки иногда можно определить по цветам, которые в тюрьме не используются (красный, желтый), либо по сюжетам, которые здесь считают глупыми. В Фишкиллской тюрьме многие потешались над огненно-рыжим евреем слегка отмороженного вида: ему пришло в голову наколоть изображения своих детей — два на руках, одно — на ноге. Портреты скорее символические: младший сынок имел вид ангелочка в шляпе и с пистолетом-пулеметом Томпсона. Судя по всему, он доставлял папе немало хлопот.
Из чисто тюремных сюжетов популярна обнаженная девушка, танцующая со смертью. Попадаются также орлы, пауки, драконы (последнее обычно у китайцев). Как правило, никакого подтекста американские тюремные татуировки не имеют. Единственное известное мне исключение — это изображение слезы, которое накалывают у нижнего века. Считается, что это — опознавательный знак осужденных за убийство. От некоторых старых зеков я слышал сетования на то, что такую наколку многие делают «незаконно», проходя по менее внушительным статьям. Самозванцам, однако, ничего не угрожает. Уголовная иерархия в американских тюрьмах отсутствует, и «смотрящих» здесь нет.
Наколки «со значением» я видел только в импортном варианте. Один мой тюремный знакомый — израильтянин, судимый в своей стране за многократные ограбления банков, — имел татуировку с изображением короны — «кетер» — знака статуса, аналогичного российскому «законнику». На острове Райкерс мне повстречался соотечественник, плечо которого украшал пронзенный кинжалом дубовый лист: «Убей прокурора!»
Видел я и арестанта-итальянца с татуировкой в виде контура Сицилии и подписью «Amici Nostri».[8]
Наколки-надписи у американских зеков не особенно в ходу. У англоязычных их практически нет (разве что свое имя или имя женщины), у латиноамериканцев иногда встречаются. Помню, я немного растрогался, увидев как-то на руке пуэрториканца скромное «Perdon Маша»;[9] Члены банды «Латинские короли» порой накалывают девиз своей группировки: «Amor Del Rey».[10] У доминиканца, загоравшего на травке в огромном дворе Уотертаунской тюрьмы, я видел на спине довольно длинную фразу, которую его соотечественник перевел мне так: «В рай меня не примут, в аду боятся, что я захвачу власть». Бакинец, сидевший в тюрьме «Грин Хэйвен» за торговлю «лимонками», собственноручно сделал себе наколки на ногах. На правой значилось «Они устали», на левой — «Но их не догнать». В этом была своего рода ирония: обладателю татуировок набавили срок за попытку побега из тюремного госпиталя в Бруклине.
