Говорят, Лебедь‑старший подружился в Париже с Аленом Делоном, и артист обещал приехать в Москву на инаугурацию Лебедя, сразу вслед за кремацией.
Говорят, Лужкова не стало слышно в политике, потому что он в Севастополе перерасходовал годовую квоту патриотизма и теперь готовится к референдуму по поводу медных истуканов Церетели. Говорят, тринадцать банкиров решили пойти во власть, жадно делят портфели, но не могут выяснить, куда подевался тринадцатый, — либо его не было вовсе, либо он сбежал к коммунистам.
Говорят, тайна освобождения журналистов ОРТ связана с тайной «золота Рейха», а также с тайной обаяния Штирлица. Говорят, Игнатенко был случайно вовлечен в операцию по освобождению заложников, и он полагал, что разговаривает по телефону со знакомой дамой, которая на поверку оказалась террористом Садировым.
Говорят, Черномырдину вместо ракетного командного пункта показали диспетчерскую котельной в Одинцове. Говорят, 23 февраля Ельцин находился в хорошем расположении духа, демонстрировал бойцовские качества и грозился кого‑то отлупить. Говорят, в программе Сванидзе «Зеркало» сторонники Сагалаева рядом с сюжетом о Ельцине поставили сюжет с совокупляющимися жеребцами. Говорят, двадцать шесть килограмм, на которые похудел Ельцин, перешли к Черномырдину.
Говорят, Руцкой хочет построить в Курске международный аэропорт и воздухом доставить в область тысячу французских коров, для чего скотники принимаются на курсы французского. Говорят, в «Независимой газете» у большинства сотрудников обнаружена кислотная недостаточность, что, по мнению врачей, объясняется необычайной пресностью Третьякова. Говорят, Коржаков держит компромат в сливном бачке ничего не подозревающей пожилой дамы, которая «сливает» его по нескольку раз в сутки. Говорят, петербургский коммунист Белов пригрозил властям предельно жесткими мерами, а именно — сбором подписей, для чего из боевых арсеналов партии была доставлена тысяча карандашей. Говорят, отлученный от церкви Глеб Якунин сшил себе по этому поводу новую рясу.
Говорят, население России сокращается каждый год на 1,5 миллиона человек, и народ, вымирая и зверея одновременно, сдует всю эту пену своим ненавидящим хриплым дыханием.
Чеченский нож под русское ребро
февраль 1997 г., № 5
Радуйтесь, православные! Аслан Масхадов, сердечный друг Москвы, брат всем русским, советский офицер, интеллектуал, благородный воин и европеец по духу, стал президентом Ичкерии! И теперь после ночных — за бараном и шахматами — посиделок Лебедя, стремительных, как полет мухи, бросков Березовского, пылких ораторий новоиспеченного в сметане Рыбкина, солидных, с подрагиванием щек и ляжек, выходов Черномырдина — теперь у России появился надежный партнер и союзник. И Бог с ним, со статусом, Бог с ним, с Шейхом Мансуром, а также с «носовой перегородкой» и «тридцатью снайперами» — главное в другом. Теперь, да благословит ее Аллах, у нас общая с чеченцами Труба, такая огромная, черная, липкая, сквозь которую легко можно слить, закачать в танкеры, развезти по всему просвещенному свету русскую кровушку, взятую у голодных шахтеров, летчиков и учителей и помеченную аккуратной подписью Тима Гульдиманна.
