Ясмин оторвалась от плиты — она выглядела уставшей, а лицо блестело от поднимающихся над сковородкой паров.
— Пахнет вкусно, — сказал он и попытался стащить кусочек, но она стукнула его по руке, и он выпустил добычу. Они обменялись улыбками. Его самого удивляло, как за тринадцать лет брака им удалось сохранить такую свежесть чувств и нежность друг к другу. Хусния уселась на полу, скрестив ноги, пристроила перед собой альбом и принялась рисовать животных, деревья и дома. Он наблюдал, заглядывая ей через плечо, задавая вопросы и не скупясь на похвалы. Но вскоре он погрузился в свои мысли, думая о том, сколько на свете еще зла, и очнулся, только почувствовав на плече руку Ясмин. Он покрутил головой и постарался улыбнуться.
— Что?
— Тебя что-то беспокоит.
— Ничего особенного. — Но его взгляд невольно переместился на дочь.
— Хусния, милая, — ласково сказала Ясмин, — ты не могла бы пойти к себе в комнату? — Та с удивлением подняла глаза, но послушалась и, собрав свои вещи, молча вышла. — Итак? — спросила Ясмин.
Нагиб вздохнул. Иногда ему хотелось, чтобы жена знала его не так хорошо.
— Сегодня нашли тело, — признался он.
— Тело?
— Девушки. Девочки.
Ясмин невольно посмотрела на занавеску, за которой скрылась их дочь.
— Девочки. И сколько ей было лет?
— Тринадцать. Может, четырнадцать.
Следующий вопрос дался Ясмин нелегко:
— И она… была убита?
— Сейчас еще рано судить, — ответил Нагиб, — но вполне возможно. Да.
— За месяц это уже третий случай.
— Два других произошли в Асьюте.
— И что? Может, они перебрались сюда, потому что там поднялся большой шум.
— Мы не знаем, когда наступила смерть. Нет никаких оснований считать, что эти случаи связаны между собой.
— Но ты это подозреваешь?
— Не исключаю.
— И что ты делаешь по этому поводу?
— Немного, — признал он. — У Гамаля другие приоритеты.
— А что может быть важнее нахождения убийцы трех девочек?
— При нынешних волнениях и всем прочем он считает, что сейчас не время… — Нагиб не стал договаривать. За занавеской послышалось пение Хуснии: она делала вид, что просто поет, но явно хотела, чтобы родители ее услышали, вспомнили о ней и защитили.
— Пообещай, что найдешь, кто это сделал, — резко сказала Ясмин. — Пообещай поймать их, прежде чем совершится новое убийство.
Перед глазами Нагиба появилась картина изуродованного высохшего тела, обернутого в мешковину. Чье лицо он увидит в следующий раз? Он посмотрел жене прямо в глаза, как делал всегда, если хотел показать, что она могла ему доверять.
