В то время когда было совершено преступление, Деметрио было сорок с небольшим, намного меньше, чем мне. Он определенно считал себя красивым мужчиной и в собственных глазах был моим заместителем и доверенным лицом. Поэтому он мог счесть позволительным для себя возжелать жену своего патрона, тем более зная, что эта женщина уже сошла с прямого пути.
В ту субботу он отправил письмо в надежде, что ответ придет до четверга, как обычно через Терезу. В четверг утром, видя, что почта не принесла никакого письма на имя Терезы, он подумал, что Барзанти не принял во внимание его угрозу и полученное предупреждение. Значит, нужно было оказать давление на женщину.
Рано утром он уже настаивал, чтобы она не ехала в Милан после обеда и, должно быть, пытался запугать ее.
Именно тогда она и написала письмо, которое Сканкалепре нашел у привратницы с бульвара Премуда несколько дней назад. Письмо пришло в Милан с задержкой в несколько дней из-за почтовых неполадок, когда Барзанти уже уехал в Рим. Где-то около десяти часов утра жена вышла, чтобы отправить его. Деметрио, заподозривший какую-то хитрость, спустя час вернулся в дом, когда его жена уже ушла оттуда, и вновь повторил свои угрозы. Жена моя, очевидно, закричала, и Деметрио, потеряв рассудок, заставил ее умолкнуть навсегда.
Пройдя внутренней лестницей, он перенес труп в подвал. Пуговица, которую я нашел под кучей дров, оторвалась, очевидно, от костюма моей жены в тот момент, когда убийца опускал тело, которое нес на спине, на земляной пол подвала. Фолетти единственный знал о существовании цистерны возле каретного сарая и думал о том, как спрятать там этот столь неудобный для него груз. От выхода из подвала до самой цистерны его путь был скрыт от всех взглядов. Я был в суде, присутствуя на процессе, и не мог вернуться раньше полудня. Тереза была у себя дома и не должна была ничего заметить. У Фолетти, таким образом, было время, чтобы вернуться в дом, взять чемоданы, бросить туда ворох одежды и белья моей жены, не забыв и о маленьких женских сумочках. Он симулировал побег.
Я не, позабыл и о драгоценностях; сами по себе они не представляют большого капитала. Женщина, когда убегает, всегда старается взять с собой свои драгоценности. Потому он и воздержался от укладывания их в чемоданы, которые ни он и никто другой не должен был никогда откопать. Он закрыл их в маленькой шкатулке и зарыл в оранжерее, в большом цветочном горшке.
Следователь и Сканкалепре не шевельнулись, слушая этот длинный рассказ. Однако при новом откровении следователь воскликнул:
