Ну, признала она это, и что дальше?
Ничего, ответила она сама себе. Его признание, что ты привлекательна, не означает ничего. Хотя, если я права и чувство взаимное…
Прекрати, ты приехала сюда, чтобы уладить дела, связанные с наследством, более ничего.
Она с новой силой принялась за палубу, но это не помогло.
Эмма полагала, что, устав после дня тяжелой работы, будет спать всю ночь, однако этого не произошло. В три часа ночи у нее не было сна ни в одном глазу. Она пыталась оправдать это большим количеством газировки с кофеином, которую пила во время работы, но знала, что газировка тут ни при чем.
Наконец, извертевшись, Эмма встала, надела тренировочные брюки и футболку и направилась на камбуз, желая побаловать себя чем-нибудь в утешение, например, горячим шоколадом. Думая об этом, Эмма улыбнулась: вряд ли чего-то нет в кладовых «Морского ястреба». Харлан предложил ей брать все, что захочется. Поэтому она спокойно нашла то, что искала, в шкафчике за холодильником.
Благодаря микроволновой печи, оформленной под старину, в руках у Эммы через несколько секунд уже была кружка с дымящимся напитком.
По пути сюда она заметила, что причал заполнен светом. Прошлой ночью небо было сплошь затянуто облаками, но сегодня было ясно. Эмма вышла на палубу и увидела, что все вокруг залито серебристым лунным светом — красиво и страшно.
Она закрыла за собой дверь и прошла дальше на корму, глядя на полное белое небесное светило и бледный след, оставляемый им на невероятно гладкой сегодня ночью водной поверхности. Глядя на такую водную гладь, можно не волноваться. Эта перемена в собственном настроении удивила ее: Эмма никогда и представить-то не могла, что…
— Правда, красиво?
Голос Харлана донесся сзади, и у Эммы перехватило дыхание. Она прижала руку к груди и подумала, что выглядит, как ее мать или примадонна из мелодрам прежних времен. Со всей возможной небрежностью Эмма взглянула на него через плечо.
— Да, — с некоторым опозданием произнесла она. — Красиво.
— Поверхность сегодня зеркальная.
Харлан шагнул к ней сзади ближе, и спустя мгновение Эмма поняла, что он говорит о воде.
— Да, — повторила она, чувствуя себя идиоткой.
— Хотя и опасная.
В его словах был подтекст, Эмма почувствовала раздражение. Интересно, что опасного может скрывать зеркальная водная гладь? Или Харлан считал тишину предвестницей тревоги?
— Что вы имеете в виду?
— Весь этот лунный свет. Он делает людей рабами их желаний.
И вдруг Эмма ощутила его рядом — не сделав и шага, он оказался слишком близко. Она почувствовала его легкое, как перышко, дыхание на своем затылке, ощутила окутывающий его жар. Ее сердце учащенно забилось, она глубоко вздохнула, чтобы удостовериться, что вообще может дышать.
