Элегия эллическая. Избранные стихотворения | страница 8




БОРЬБА ЗА НЕСУЩЕСТВОВАНЬЕ (1925)

ГАНСУ АНДЕРСЕНУ

ЧАРЛЬЗУ ДИКЕНСУ

ФРАНСИСУ ЖАММУ

«Уж был в тумане облик Отчий…»

Уж был в тумане облик Отчий.
Предсмертная пронзила дрожь,
Когда раскрыл великий зодчий
Свой мудрый и простой чертеж.
Он снова спас меня от смерти,
Благой и благосклонный друг,
И точным циркулем он чертит
Мой тесный бесконечный круг.
И я, ликующий безмерно,
Вошел и, став в своем кругу,
Смотрю на этот контур древний –
На плоскость, хорду и дугу.
Сменяя смертное томленье
На крепкий труд великих дней, –
Не нас, не нас страшит паденье
И грохот мировых камней.
И я, начавши созиданье,
Его продолжу средь высот,
И тяжкое земное зданье
Свой купол к небу вознесет.
О,  будь  не милостив, но строже,
И дай свой замысел постичь –
Для будущей храмины Божьей
Я – первый праведный кирпич

«Я осудил себя единогласно…»

Я осудил себя единогласно…
О, с приговором моего суда,
Душа моя, согласна ты, – согласна…
Душа моя, ты мне прощаешь, – да…
На годы осудив себя, на годы,
Я думал: цепи до крови натрут…
Душа моя, все ширится свобода,
Все легче и все плодотворней труд.

«И капли слез мешают видеть мир…»

И капли слез мешают видеть мир,
Но  мир  иной провидится чрез плачи –
Ни я, ни ты, никто не будет сир,
Увидя мир сквозь капли слез незрячих.
Пусть воздух и света пелены
От нас скрывают лица, вещи, тени –
В незрячей капле запечатлены
Вся вещь и все лицо без средостений.
Пусть видишь ты, взглянув на вещь, на ту,
Объем и плоскость, и углы тупые –
Ведь плачущий ты смотришь в темноту,
В которую не смотрят и слепые.
Пусть веки мы смежим еще не раз,
Отягощенные и налитые болью –
Ведь темнота целительна для глаз,
Когда глаза сочатся слезной солью.
Вот почему, мой друг, когда-нибудь
Ты улыбнешься мне непринужденно.
А я скажу – поверь, и не забудь,
Что всякая печаль слепорожденна.
Что капли слез мешают видеть мир,
Но мир иной провидится чрез плачи,
И что никто, никто не будет сир,
Увидя мир сквозь капли слез незрячих.

«Не пишется сегодня… и не надо…»

Не пишется сегодня… и не надо…
Но я подумал, Музе вопреки:
Мы для стихов, как грешники для ада, –
И вот уже четыре есть строки.
А пятая – всем праведникам в мире…
Шестая – о, взгляните же сюда…
Седьмая – мы терзаемся на лире…
Вот восемь строк для страшного суда.

«Хорошо, что на свете есть мамы…»

Хорошо, что на свете есть мамы,
Братья умные, нежные сестры —
Даже самый дурной и упрямый
Любит близких любовью острой.
Хорошо, что есть кроткие дети,
Есть и девушки и подростки —
Значит мы не напрасно на свете
Доживаем до старости жесткой.