И звук тугой ковал и ликовал кругом,
И набивал на звона плавное паденье
Бочаг гремучий за певучим бочагом
Торжественного и дремучего гуденья.
И вновь веревка, воздух раскачавши вверх,
Держала в высоте колоколов махины,
И вновь роняла их тяжелые, как грех,
Во серы смрад над воркованьем голубиным.
И колокол другой, как малая нора,
В которую ведут тишайшие карнизы,
Подножием взлетал, как легкая гора,
И, падая, летел вершиною не к низу…
И вновь гремит вверх дном тяжеломерный звон,
И, тяжестью своей исполнив мерность меры, –
И преисполнившийся, — тяжко падал он
Во голубиный смрад и воркованье серы.
И каждый твердый звук, как узел был тугой,
И каждый звук вязал свой узел на веревке,
И узел за узлом, за звуком звук другой,
Завязывались крепкою тугой подковкой.
И звук тугой ковал кругом и ликовал,
Оковывал паденье бочагом гремучим,
Набивши бочаги, — гудение ковал,
И набивал гуденье на бочаг дремучий.
И ввысь вверх звоном взнесены, сотрясены,
Вверх звоном взнесены, сотрясены, махины,
И в звоне громовом яички снесены,
Снесли яички голубиные глубины.
И вновь пещерой темною с куском горы
Вздымался колокол из-под кромешной тени,
И темные еще, как мрак, тартарары
Гремели средь звенящего неботрясенья.
В неботрясении гремят тартарары,
И все огромней, все звучнее, все темнее
Зияние пещеры медяной коры,
И все слышней глагол, звучащий все виднее.
И все металл лиет, лиет, лиет глагол
И вылитый глагол лиет, лиет в металле
Благую весть, которой огласился дол,
Благую весть, которой звуки благом стали.
И мерный звон гремит, в просторе звон гремит,
В безмерном звон гремит просторе равномерно,
Кончается простор, коль колокол молчит,
И начинается в гуденьи, вновь безмерный!
И снова звон гремит, в просторе звон гремит,
В безмерном звон гремит просторе равномерно,
И вновь рождается в прощении ланит.
То в левую, то в правую ударив мерно…
Гремящий вздох Христа, воскресший вздох потряс
Низко нависший свод мешков, набитых небом,
И с языком могучим радости возглас
Казал свое раскачиваемое нёбо.
И так гремело около колоколов,
С такою силою все сокрушалось звоном,
Что били звуки в грудь, как куль из облаков,
Как куль из облаков, в грудь ударяя — вона!..
И ударяя в грудь, как куль из облаков,
И заглушая воздух, отзвуками полный,
Расколот воздух около колоколов
На плавные в осколках без умолка волны.
Расколот воздух около колоколов
И гулко переполнен волнами осколков,
И разбивают эхо гулкостью кусков,
Что около колоколов бьют без умолка.
И все металл лиет, лиет, лиет глагол,
