— Хорошо, что ты еще здесь. — Первые слова Джорджии были обращены к Митчеллу. — Ты уже поговорил с мамой?
— Да, мы уже поговорили, — предвосхитила Кей его ответ, удивляясь, как спокойно звучит ее голос. — Теперь садитесь, пожалуйста, за стол.
— Бабушка говорит, что ты мамин друг, — подхватила Эмили, бросаясь к столу вслед за Джорджией. — Значит, ты придешь к нам еще?
— А вам бы хотелось, чтобы я пришел? — Митчелл уклонился от ответа, улыбаясь двум личикам, удивительно похожим на материнское лицо.
— Да! — хором ответили близнецы.
— Ну, тогда посмотрим.
«Через мой труп!» — подумала Кей и скупо улыбнулась.
— Попрощайтесь с мистером Грэем, — сказала она, ставя перед девочками молоко и печенье. — Я скоро приду.
Она прошла к двери и, открыв ее, подождала, пока Митчелл войдет в гостиную. Линора спускалась по лестнице, и Кей, поймав ее взгляд, брошенный на Митчелла, а потом на нее, быстро сказала:
— Присмотри, пожалуйста, за девочками, пока я провожу мистера Грэя.
— Хорошо. — К великой досаде Кей, Линора обратилась к Митчеллу: — Рада была познакомиться с вами, Митч.
— Я тоже. Морковный пирог был великолепен.
— Спасибо. — От улыбки у нее на щеках появились ямочки, и Кей захотелось как следует встряхнуть мать.
Митчелл открыл дверь и вышел. Кей стиснула зубы, и, когда он повернулся к ней, голос ее звучал твердо.
— До свиданья.
К несчастью, весь эффект подчеркнуто холодного прощания был испорчен непроизвольно вырвавшимися у нее словами:
— Где же ваш автомобиль?
— Боитесь, что мне придется «голосовать»? — насмешливо осведомился Митчелл. — Шофер оставил машину за углом и, несомненно, воспользовался возможностью вздремнуть. Прежде чем вы спросите, я скажу: да, я позаботился о том, чтобы, возвращаясь домой, вы не увидели машины. Я боялся, что вы опять обратитесь в бегство.
Он говорит так, будто она — пугливый пони! Кей сердито посмотрела на Митчелла, стараясь не замечать его устрашающего роста.
— Между прочим, я заеду за вами в восемь.
Он круто повернулся и был уже на середине садовой дорожки, когда пронзительный голос заставил его поморщиться:
— Никуда я с вами не пойду!
Митчелл обернулся, и его губы искривились в холодной улыбке.
— Неправда, — возразил он бархатным голосом.
Нет, один из них явно ненормален.
— Мне кажется, я ясно дала понять, — сухо заявила она.
— Вы ясно дали понять, что нуждаетесь в том, чтобы вас целовали, — с возмутительным спокойствием возразил он. Появление на свет близнецов говорило о том, что для нее не являются тайной интимные отношения между мужчиной и женщиной, но Митчелл готов был биться об заклад, что ее сексуальность еще не проснулась.
