— Если вы так целуете Мэттью, — скривился Алан, — то я могу сказать только: бедный Мэттью! А теперь, — он обнял ее еще крепче, — я покажу вам, как я целую Марго.
— Нет, не делайте этого. — Лоррен хотела вырваться, но он лишь вызывающе ухмыльнулся:
— Марго никогда не сопротивляется. Она всегда готова целоваться.
С этими словами он страстным поцелуем впился в ее губы, и девушка мгновенно забыла обо всем на свете. Время исчезло, и она тонула в этом море наслаждения, погружаясь в него все глубже и глубже. Наконец он отстранил ее от себя, и ей показалось, будто сильный пловец вытащил ее на поверхность. Совершенно ослабевшая и безвольная, лежала она в его руках.
Через минуту он отпустил ее, и Лоррен, совершенно ошеломленная, села в кресло. В это время в замке щелкнул ключ и вошли Берил и Джеймс. Алан встретил их у двери в столовую.
— Привет всем. — Берил посмотрела на Алана и перевела взгляд на Лоррен. — Понравился концерт?
— Очень, спасибо. — Лоррен постаралась улыбнуться как можно естественнее.
— А Мэттью здесь? — спросил Джеймс. — Я думал, что застану его.
— Нет, он поехал провожать домой Анну. Меня привез Алан.
— Разумное решение, — заметила Берил: — Садитесь, Алан, не уходите.
Он вернулся и присел на ручку кресла Лоррен, насмешливо взглянув на нее:
— Не возражаете, если я разделю с вами кресло?
— Как будто что-то изменится, если я буду возражать, — ответила она весело, но ее глаза вспыхнули.
Джеймс пристально посмотрел на нее.
— Ты выглядишь очаровательно, дорогая, — заметил он.
— Она всегда такая, — вставил Алан, — даже когда злится. А это бывает довольно часто, особенно в моем присутствии.
— В самом деле? — удивился Джеймс. — Вы что же, так не ладите друг с другом?
— Мы постоянно ссоримся, — покачал головой Алан. — Эта девушка — настоящий боец. Сражается со всем на свете, даже с неизбежным.
Лоррен резко вскинула голову и с немым вопросом посмотрела на него, но так и не нашла ответа. Его глаза были такими же бездонными, непостижимыми и насмешливыми, как и всегда, и это так разозлило ее, что ее взгляд стал ледяным, будто она намеревалась застудить этого наглеца до самых костей. Алан громко расхохотался.
— Видите, она и сейчас сражается со мной, только взглядом!
Джеймс оказался очень заинтересованным зрителем, и Лоррен была рада, когда мать принесла теплое какао и подала ему чашку. Сев в кресло, Берил повернулась к Алану и, словно Лоррен не было в комнате, спросила его:
— Не кажется ли вам, что она наконец вылупилась из своей скорлупы?
