У Лоррен было странное чувство, что Алан говорит все это не только ей, но и себе самому. Подразумевал ли он свою собственную несчастную любовь к Марго, она не знала. А Алан, легко проведя по лезвию ножичка пальцем, пояснил:
— Я имею в виду, что наша любовь не дает нам автоматически права на любовь нашего избранника. — Он поднял глаза и посмотрел на Лоррен. — Я увидел вас на Рождество в объятиях Мэттью и только тогда понял, как сильно вы его любите.
Лоррен потерянно покачала головой. Она пыталась заговорить, объяснить, горячо возразить, ей мучительно хотелось закричать: «Это тебя я люблю, не Мэттью, и знаю, что без взаимности».
Алан пристально за ней наблюдал, по-видимому оценивая ее реакцию, потом опять занялся своим ножичком. Наконец он сказал, как бы размышляя:
— Если я смогу что-либо сделать, чтобы...
Он неловко повернул ножичек, лезвие соскользнуло и порезало ему палец. Алан с проклятием отбросил его на стол. Лоррен бросилась к нему и задохнулась от страха при виде глубокого пореза. Алан нащупал в кармане носовой платок и приложил его к ране, чтобы сдержать кровь.
— Промойте порез, Алан! — воскликнула девушка. — Сейчас же идите в ванную!
Алан поднял голову, взглянул ей в лицо и увидел боль, свою боль, отраженную в глазах Лоррен. Он вдруг откинулся на спинку кресла и засмеялся:
— Вы беспокоитесь обо мне? Правда? Боже, я опять с вами справился! Я вернул вас к жизни. Господи, я думал, что никогда не смогу этого сделать!
— Вы специально обрезались? — Лоррен начала выходить из себя. — Это отвратительно, это просто грязная выходка...
— Не будьте идиоткой! Никто в здравом уме не будет себя резать. Но все-таки была и шутка и обман, — ликовал он, и, наклонясь вперед, схватил девушку за руку, и резко рванул к себе на колени. — Сиди здесь, — приказал он, в первый раз обращаясь к ней на «ты». — Сиди и успокаивай меня. Облегчи мою боль. Это все, что я сейчас хочу, ничего больше. Ты женщина, я мужчина, и мне нужно немного нежности и сочувствия — только! Я ранен, я кинул Марго. Ты бросила Мэттью. Вот и давай успокаивать друг друга.
И Лоррен осталась сидеть на его коленях, втайне наслаждаясь его близостью и совсем не заботясь о том, что нужна ему сейчас опять только как замена Марго. Она уже привыкла к этой роли и согласилась с ней так же радостно, как умирающий от голода человек радуется горсти крошек. Лоррен протянула руку и дотронулась до его галстука.
— Ты часто носишь его, правда? — спросила она, тоже переходя на «ты».
