А вокруг кипело, перемещаясь в клубах пыли, потрясая луками и короткими копьями, множество легковооруженных всадников. Кочевые беки все-таки привели свои орды и теперь собирались возле шелкового шатра царя Иосифа.
Казалось, забыты прежние обиды и все подданные Кагана, как в старые добрые времена, сплотились перед лицом грозной опасности. Но насколько прочным будет это сплочение, могла проверить только битва…
А пока измученные, почерневшие от недосыпания царские писцы едва успевали заносить в свои книги имена прибывших воинов, и число их уже приближалось к заветной цифре — пятьдесят тысяч… Множилось хазарское войско, и царь Иосиф без прежнего трепета выслушивал донесения гонцов о движении по Волге судов князя Святослава, а по степям — русской и печенежской конницы. На совете высших сановников и кочевых беков было решено не утомлять войско переходами, а сражаться с руссами здесь, под стенами Итиля. А потом перерешать было уже поздно. Войско князя Святослава неожиданно оказалось совсем близко, на расстоянии одного дня пути.
8
Царь Иосиф исповедовал иудейскую веру, но, как многие другие люди в Хазарии, считал самыми искусными воителями не своих единоверцев, а мусульман-арабов. Перед сражением с руссами он выстроил войско по арабскому образцу.
Четыре линии обычно насчитывал арабский боевой строй.
Первая линия — «Утро псового лая». Она называлась так потому, что первой начинала битву, осыпая врагов стрелами конных лучников, словно дразнила их, чтобы заставить расстроить ряды. В этой линии царь Иосиф поставил кара-хазар (черных хазар) — быстрых наездников, пастухов и табунщиков, жилистых, злых, со смуглой кожей и множеством туго заплетенных косичек, которые свешивались из-под войлочных колпаков. Кара-хазары не носили доспехов, чтобы не стеснять движений, и были вооружены луками и легкими метательными копьями-дротиками.
Вторая линия называлась у арабов «День помощи». Она как бы подпирала сзади конных лучников и состояла из тяжеловооруженных всадников, одетых в железные нагрудники, кольчуги, нарядные шлемы. Длинные копья, мечи, сабли, палицы и боевые топоры составляли ее оружие. Тяжелая конница обрушивалась на врага, когда его ряды смешивались под ливнем стрел конных лучников. Здесь у царя Иосифа стояли белые хазары — рослые, плечистые, гордые прошлыми боевыми заслугами и почетным правом служить Кагану в отборной панцирной коннице.
Но если «День помощи» не сокрушал врага, то вся конница расходилась в стороны и пропускала вперед третью линию — «Вечер потрясения». Пешие ратники «Вечера потрясения», бесчисленные, как камыши в дельте Волги, стояли стеной, опустившись на одно колено и прикрываясь щитами. Древки своих копий они вонзали в землю, а острия наклоняли в сторону врага. Преодолеть эту колючую изгородь было не легче, чем добраться незащищенным пальцем до кожи ежа. Щедро проливали нападавшие кровь перед «Вечером потрясения», пока на них, обессилевших и упавших духом, снова обрушивалась панцирная конница, чтобы довершить разгром.
