Под старшей дружиной — младшая: гридни, отроки, юные, детские. Младшие дружинники были телохранителями, воинами, слугами на княжеском дворе, огнищанинами в селах, даньщиками, вирниками, гонцами.
Князь без дружины как без рук, но и дружина без князя как пес без хозяина: княжескими милостями жива, княжескими данями кормится, княжеским именем прикрывается от врагов. Потому едины они: князь и дружина, дружина и князь.
В воле князя прогнать одного или даже десять дружинников, низвести неугодных от знатных мужей до холопов, но без всей дружины князь ни большого дела не свершит, ни малого…
— Князь и дружина! — многозначительно повторял Асмуд. — Вот чем держится Русь!
Ольге дружина представлялась многоголовым и непонятным чудищем, покорно распластавшимся у ног князя, цепенеющим под его грозным взглядом, но начинающим шевелиться и скалить зубы, лишь только князь отворачивался.
И это виденье потом долго преследовало ее на многолюдных пирах и советах в княжеской гриднице, когда бояре и мужи разноголосо гудели, одобряя или осуждая князя, качали вразнобой высокими боярскими шапками, суконными колпаками, круглыми варяжскими шлемами…
От недели к неделе что-то менялось в Ольге, оправдывая пророчество варяга Свенельда: «Будет княгиней!»
…Обложными дождями занавесил окна терема первый осенний месяц — сентябрь. Заскрипели на дворе телеги, застучали двери подклетей, куда смерды носили привезенные из деревень съестные припасы, и, венчая дело, с лязгом смыкали железные челюсти тяжелые висячие замки. Опасливо оглядываясь на стоявших у нарядного крыльца дружинников, смерды выезжали за ворота, и снова пустел двор Малка Любечанина, покрытый рябыми от дождя, стылыми лужами.
Ненастная выпала в тот год осень, а за ней угадывалась ранняя зима. Недаром и журавли раньше времени отлетели, и ветер задувал с восхода, и месяц рогами туда же указывал — все приметы к ранней зиме сходились.
В середине октября — месяца-листопада, который ни колеса, ни полоза не любит, — сонный покой Любеча разбудили трубы. К пристани подплыли ладьи под поникшими, пропитанными дождевой мокретью, стягами: князь Игорь прислал за невестой своих мужей.
4
Пологий левый берег, такой низкий, что воды Днепра свободно вторгались в него широкими извилистыми заливами; крутые, покрытые голым черным лесом холмы на правом берегу, а на самом высоком из холмов, горе Кия, которую люди называли просто Гора, прилепились над обрывами деревянные стены и башни.
