Павлин токует словно со знанием своей безусловной неотразимости. Он не бегает очертя голову за невестами, как петух за курицами. Ждет, красуясь, их приближения и почтительного внимания.
Гарем его невелик: две-пять венценосных, как и он, пав. Но свадебное приглашение, которое они удостоены лицезреть, царственно великолепно. Раскинутый стоглазым веером павлиний хвост неудержимо влечет их, как победное знамя полка старых ветеранов.
Павы сначала как бы случайно являются на представление, послушные мяукающему зову самца. Как бы вовсе равнодушные клюют нечто несуществующее на земле. Павлин невозмутим. Величественно позирует, демонстрируя шикарный хвост. Затем, решив, что дань женскому кокетству отдана, внезапно совершает крутой разворот и обращает к даме… невыразительный тыл.
Пава будто опомнилась и, чтобы снова узреть стоокое многоцветие, забегает во фронт павлину. Но павлин, потрясая с громким шумом всеми перьями, безжалостно лишает ее обворожительного зрелища. Короче говоря, опять поворачивается к ней задом.
Радужные «очи» на хвосте словно околдовали паву, снова бежит она с тыла во фронт. Новый разворот на 180 градусов оставляет ее перед тем, от чего бежала.
И так много раз, пока, согнув ноги, не ляжет перед павлином. Тогда он победно кричит «мии-ау», и брачная церемония завершается.
Рано по утрам, перед восходом, когда еще холодно (апрель на дворе!), а иней и туман укрывают землю, вдруг беззвучно, призрачно на однотонно-серой сцене степи распускаются огромные белые «цветы». Когда с рассветом туман рассеивается, трудно сразу понять, что это такое белое и большое тут и там возвышается на лугу. Видно, что движется на птичьих ногах. Видно, что «сооружено» из белых перьев, но где перед, где зад, непонятно.
Это токующие дрофы!
Дрофа, в общем-то, серо-рыже-бурая. Белое у нее подхвостье, некоторые перья крыльев, беловатое брюхо. Казалось бы, этого мало, чтобы за несколько секунд превратиться в белую загадочную фигуру. Дрофа закидывает на спину хвост, и тогда белые перья подхвостья куполом укрывают птицу сверху. Крылья неописуемым образом изгибаются так, что их белоснежные перья красивыми белыми розетками маскируют ее темные бока, а черно-коричневые перья крыльев выворачиваются белым исподом наружу. Горловой воздушный мешок раздут шаром в футбольный мяч. Голова сильно запрокинута назад и утонула в буйстве взъерошенного пера. Так токуют дудаки-самцы, привлекая самок.
Поганки — водоплавающие птицы. Чомги — самые крупные из поганок. Весной у поганок брачные игры. Самцы и самки окрашены одинаково и носят на голове одинаковые цветные воротники, хохлы и прочие украшения из перьев.
