Рядом сел Бен. Вид у него был встревоженный.
— Они жаждут крови, да?
Я кивнул.
— Думаю, они ее получат.
— Тогда в чем смысл суда? Ведь Финча в любом случае признают виновным.
— Уже признали. Сейчас они просто решают, как его наказать.
— Черт… он же только хотел помочь тем несчастным.
Я знал, что утром Бен уже побывал на яхте, на которой скрывались чужаки и которая стала теперь их тюрьмой.
Мне было интересно узнать, что, по его мнению, этих бедолаг.
— С ними решено, — ответил он. — Совещание не стало тратить время даром.
Я бросил на него вопросительный взгляд. Учитывая обуявшее горожан настроение, они вполне могли расстрелять чужаков на месте, как уже поступили с дворнягой Финча.
Бен заметил выражение моего лица и покачал головой.
— Не волнуйся, ничего особенного с ними не сделали. По крайней мере, пока. Старик Герлец отвел яхту к другому берегу. Там их и высадили.
— Они же умрут от голода.
— Герлец оставил немного продуктов. Так что пока все в порядке. Пока.
— Вот именно. Пока. Боже, да там же вполне могут быть хлебные бандиты.
Бен пожал плечами.
— Так приказало Совещание.
— Да, так приказало Совещание. Что еще они решили?
— Яхту, на которой укрывались пришлые, сожгут на озере, чтобы не рисковать.
— Вполне возможно, что Финч уже заразился. Какой смысл в этих мерах, если уже поздно?
Бен снова пожал плечами.
— Люди напуганы, они готовы на все ради собственного спасения.
— По-моему, эти, на яхте, самые обычные американцы. Пара заурядных семей. С детьми.
— Но ведь наверняка даже ты ничего не знаешь. А что случится, если сработает твое шестое чувство? Если ты поймешь, что они прокаженные? Тебе ведь придется браться за топор, не так ли?
На мгновение во мне всколыхнулась злость, но когда я посмотрел на него, она уже прошла.
— Наверное, ты прав, Бен.
— А так город, по крайней мере, сделал грязную работу сам вместо того, чтобы оставлять ее тебе.
И опять он был прав. Тем не менее, ощущение несправедливости оставалось. Не исключено, что эти пришлые здоровы, что никакой опасности они не представляют, а значит, могли бы прожить здесь лет двадцать, не проявив никаких симптомов.
Крики вскоре переросли в рев. Двери суда распахнулись, и из здания вышли несколько полицейских и члены Совещания. Они расселись по машинам и уехали.
— Похоже, решение принято, — заметил Бен и скривился, словно на язык ему попала какая-то гадость. — Думаю, они вынесли Финчу смертный приговор.
Насчет смертного приговора он не ошибся, но кто мог представить, что это еще не самое страшное.
