Город с его нудной суматохой и притворной жизнью остался далеко позади. Во всяком случае, до ближайшего было не менее семисот километров. И мне казалось, что я попал в другой мир, в мир естественный. Оно так и было. Меня окружали тутовые деревья с их янтарными ягодами. Живо и весело журчали свежие горные ручьи с талой водой. Паслись стада коров, и я уверенно мог сказать, что их вымя было наполнено не пастеризованным молоком, а самым, что ни есть натуральным. Я шёл и наслаждался первозданной красотой Памира.
К полудню я достиг горного плато, расположенного на высоте около трёх тысяч метров. Остановился у небольшого родника отдохнуть. Кусок домашней лепёшки, козьего сыра и свежий помидор показались мне лучше всяких деликатесов из изысканных ресторанов. После еды меня начало клонить ко сну, и я, соорудив из рюкзака подушку, прилег на короткую травку рядом с родником.
Проснулся я оттого, что услышал фырканье ослика. На ослике сидел седой, благообразный старик, по одежде похожий на дервиша. Поравнявшись со мной, он спешился, подошёл к роднику и пригоршнями медленно стал пить воду.
– Саламалейкум, друг! Наверное, я тебя разбудил. Извини, – ласково произнёс старик.
Он был похож на тех древних мудрецов, изображения которых нам встречались в школьных учебниках по персоязычной поэзии. Я имею в виду Джалалуддина Руми, Омара Хайяма, Абу Али ибн Сина и всю ту плеяду гигантов Востока.
– Ваалейкум ассалам! Да нет, я лишь вздремнул немного.
– Наверное, с нижнего пастбища поднялся сюда, – то ли вопросительно, то ли утвердительно произнёс старик.
– Нет, я из города, из Душанбе. Решил провести свой отпуск в горах.
– Замечательно придумал. А я вот давным-давно покинул город и нисколько об этом не жалею, – добавил он. – В первый же год войны я взял свою жену, детей и привёз их сюда. Не хотелось оставаться среди сумасшедших людей. Воюют только ненормальные.
– И как же, не трудно жить в горах? – осторожно спросил я его.
– Поверь мне, друг, я никогда не был более счастлив, чем здесь.
– Ну, а как же без электричества, без газа, без докторов, по крайней мере…
– И без всего этого можно прожить. И без докторов тоже. Поверь, за всё то время, что я живу в горах ни я сам, ни члены моей семьи ни разу не болели. Именно здесь, среди горных вершин, многие вещи прояснились для меня. В городе много суеты, бессмысленной суеты. Там мы зависим от абсолютно глупых вещей: начальник, зарплата, то же электричество, газ… Ты не волен делать то, чего больше всего хочешь, – спокойно завершил старик свою долгую речь и внимательно посмотрел мне в глаза, как бы убеждаясь, понимаю ли я его. И, видимо, удовлетворившись явно выраженным любопытством на моём лице, продолжил:
