Боголюбивый царь горько плакал по брату, долго молчал и наконец сказал: "Да будет воля Божья!" и поверил всему. Для обстоятельств расследования этого ужасного несчастия была создана комиссия из окольничего Андрея Клешнина, главного подручного Годунова и боярина князя Василия Шуйского, который сам ждал гибели от Годунова, будучи в опале. Борис Годунов знал людей и не ошибся в князе, решив таким выбором показать мнимую неустрашимость и беспристрастие.
На четвертый день из Москвы прибыла комиссия в Углич, которая заключила, что Дмитрий играя в ножик, в приступе падучей упал на него и таким образом погиб. Если бы Шуйскому хватило духу прямо обвинить Михаила и Марию Нагих, он бы сделал лучшее для своего благодетеля, но как лучше Борису ему не хотелось, поэтому он сфабриковал абсурдное заключение.
Нагие возмущенные таким оборотом дела стали нагнетать обстановку в городе. Естественно это не понравилось Годунову и спровоцировало его на расправу с жителями города. Некоторым за правду вырвали языки, других казнили, многих, как и сам набатный колокол сослали в Сибирь, люди в страхе замолчали.
Шуйский, возвращаясь в Москву, представил материалы своего расследования Государю, который отправил их Патриарху и Святителям. В общей думе с боярами, разбирая эту гнусную ложь, постановили, что Михаил Нагой является виновником ужасного кровопролития, действовал по личной злобе и по советам злых граждан Углицких. Всех Нагих заковали в цепи, долго пытали и, не добившись ничего кроме истинной правды, заключили в отдаленных городах в темницы, предав опале. Вдовствующую царицу Марию насильно постригли в монахини и отвезли в дикую пустыню, в монастырь Святого Николая, на Выське.
С тех пор жители Углича не любят рассказывать чужакам о событиях мая 1591 года. Мне повезло, возможно, по моему малолетству про меня забыли. Достояние и имущество моих родителей осталось не тронутым, – он выпил еще чарку и замолчал.
Затянувшуюся томительную паузу заполнил Алексей, разлив по пустым чаркам хлебного вина он предложил выпить за боярский род Нагих, за его возрождение. Возражения не последовало, в предбанник принесли только что сваренное горячее мясо, Илья поддержал товарища и, обращаясь к боярину, спросил:
– Никита Александрович, расскажите нам как Годунов сел на престол, а то мы на окраинных рубежах России совсем одичали и ничего практически не знаем о светской жизни государства.
– Ну что же, если есть желание слушать, то можно и рассказать. Народ любил Феодора за его святость, за благосостояние Отечества, приписывая это действию его искренних молитв, любил и как последнего царя крови Мономаховой и молил бога об его исцелении. Но все было тщетно, в конце декабря 1597 года болезнь начала прогрессировать и появились признаки близкой смерти. Патриарх и сановники, не имея ни какой надежды на выздоровление, предстали перед постелью умирающего в ожидании последнего царского указа-завещания о судьбе России. Как в течение всего своего правления, так и перед смертью, Феодор не имел иной воли кроме Борисовой. Лежа на смертном одре, он до конца слушал нашептывания Годунова. Патриарх Иов спросил умирающего царя: "Государь! Кому прикажешь царство, нас сирых и свою царицу?" Феодор ответил: " В царстве, в вас и моей царице волен Господь Всемогущий…, оставляю духовную грамоту". Патриарх исповедал его и приобщил к святым тайнам и седьмого января 1598 года он тихо умер во сне. В завещании Государя было сказано, что он вручает государство жене своей Ирине и ее брату Борису. Бояре присягнули Ирине, и на рассвете большой колокол Успенского собора известил народ о кончине Государя.
