и являюсь
сторожем (aeditumor) в твоем храме. [192]
(8) Тит же Лукреций в своей поэме говорит aedituentes (сторожащие храм) вместо aeditui. [193]
Глава 11
О том, что ошибаются те, кто полагают возможным совершить проступок с уверенностью и надеждой скрыть его, хотя никакую провинность невозможно скрывать постоянно; и [здесь же] речь философа Перегрина на эту тему и высказывание поэта Софокла
(1) Когда мы были в Афинах, то видели философа Перегрина, впоследствии прозванного Протеем. [194] Это был человек серьезный и положительный, жил же он в некоей хижине за городом. А поскольку мы его часто посещали, то, клянусь Геркулесом, нередко слышали, как он говорил много полезного и достойного. Среди прочего было и следующее, что мы запомнили как особенно ценное.
(2) Он говорил, что мудрый человек не станет совершать проступок, даже если боги и люди не будут знать о его прегрешении. (3) Ибо, по его мнению, не следует совершать проступок не из страха наказания или бесчестия, но из стремления к соблюдению долга чести и справедливости. [195] (4) Он полагал также, что если кто-либо не одарен достаточным умом или образованием, чтобы самостоятельно своей силой или волей удерживаться от совершения дурных поступков, то такие люди более склонны к предосудительным действиям, поскольку они считают, что подобный проступок можно скрыть, и надеются, что он останется безнаказанным благодаря сокрытию [этого деяния].
(5) Он сказал: „Если люди будут знать, что в мире невозможно ничего [196] слишком долго скрывать, то совершать проступки будут сдержаннее и осмотрительнее“. (6) Вот почему он говорил, что следует иметь на устах следующие стихи Софокла, мудрейшего из поэтов:
Не думай ничего таить; всевидящий,
Всеслышащий бог времени откроет все.
[197](7) Другой из числа древних поэтов, имени которого мне сейчас не припомнить, говорил, что Истина — дочь Времени. [198]
Глава 12
Остроумный ответ Цицерона, которым он отвел от себя обвинения в очевидной лжи
(1) Искусство риторики состоит также и в том, чтобы признать — если нет [прямой] опасности, — проступок, изящно и остроумно обратив его в шутку, дабы, если выставлено [обвинение] в чем-либо постыдном и его невозможно отрицать, можно было бы отклонить его шутливым ответом и сделать это обстоятельство достойным скорее смеха, чем порицания. Именно так, как передают, поступил Цицерон, отразив изящным и тонким ответом то, что не мог отрицать.
(2) Дело в том, что, пожелав купить дом на Палатине, но не имея на это денег, он тайно получил заем в два миллиона сестерциев от Публия Суллы, который находился тогда под судом.
