Впрочем, его неудачи еще не кончились. 12 февраля в мрачную и дождливую ночь, два корабля его эскадры столкнулись при повороте, и один из них, "Куллоден", потерпел при этом такие важные повреждения, что нужно было бы отослать его в ближайший порт, если бы им не командовал самый деятельный из капитанов английского флота. Капитан Трубридж, к великому удивлению всех, кто видел его корабль на рассвете, мог после полудня объявить, что он готов идти в дело. И точно, было бы весьма некстати, если бы он в эту минуту отделился от эскадры, потому что на другой день фрегат "Минерва", под брейд-вымпелом Нельсона, принес известие о том, что за два дня перед тем испанский флот был виден уже за проливом.
Флот этот, находившийся в то время под начальством адмирала дона Хозефа де Кордова, вышел из Картахены 1 февраля. Он состоял из 26 кораблей, в том числе 7 100-пушченых, и из 11 фрегатов. 5 февраля, на рассвете, он миновал пролив, и направил путь к Кадиксу. Свежий восточный ветер помешал ему туда войти, и 13 февраля вечером, когда он еще продолжал бороться с противным ветром, его крейсеры объявили ему о присутствии неприятеля. Испанцы, не имея известия о подкреплении, пришедшем к адмиралу Джервису, и надеясь на огромное превосходство своих сил, не заботились о том, чтобы уменьшить расстояние между судами и продолжали идти в беспорядке. Не желая сами вступать в бой с английской эскадрой, они полагали, что и она, в свою очередь, не посмеет действовать наступательно. Но Джервис, напротив, думал сразиться. Он знал, как нужна была Англии победа, и ожидал этой победы как результата тех неусыпных попечений, какие он в продолжении двух лет прилагал к упражнению и обучению своей эскадры.
На закате солнца он дал своим кораблям сигнал приготовиться к бою, построил их в две колонны, и велел им в продолжение ночи держаться, имея утлегарь на гакаборте. 14 февраля, день бедственный для испанского флота, наступал пасмурный и мрачный. Английский флот построен был в две сомкнутые колонны, и Джервис с удовольствием окинул взором эти две ровные и сжатые линии, которые быстрым движением могли в дну минуту развернуть грозный фронт. К востоку едва виднелся берег Португалии и высокие вершины Сьеры-Моншика, господствующей над заливом Лагос. Фрегаты, высланные вперед для наблюдения за неприятелем, увидели только еще шесть испанских кораблей, и густой туман носился над обеими эскадрами. Однако по мере того, как солнце поднималось над горизонтом, пасмурность рассеивалась, и в десять часов утра с салингов корабля "Виктори" насчитано 20 испанских кораблей, а в одиннадцать английские фрегаты показали 25.
