— Ты же не всю меня вымыл!
— Ах, прости, — спохватывается он и снова наливает гель на ладони.
Теперь они, скользнув по бокам, добираются до ее ждущих грудок и нежно намыливают их круговыми движениями. Потом смелеют, и захватывая прелестные полушария в плен, слегка их мнут, одновременно потирая большими пальцами ягодки сосков. Тори вздыхает все глубже и глубже. А Алан уже смывает мыльную пену, одной рукой направляя на каждую грудку струю из душа, а другой продолжая ее вкрадчиво тискать.
— Ну вот, ты чистая ровно наполовину, — удовлетворенно сообщает он. — Теперь стань, пожалуйста, киской.
— Как?!
— Опустись на четыре лапки, чтобы я мог помыть все остальное.
Тори, помедлив, выполняет его просьбу, открывая жадному взгляду Алана влажные полушария ягодиц. Он намыливает их гелем, скользя ладонями по этим восхитительным округлостям, а затем по внутренним и внешним поверхностям гладких бедер. И Тори, наслаждаясь, невольно выгибается, как настоящая кошка. Когда она приподнимает попку, он позволяет своей ладони скользнуть между бедер и начинает намыливать кудрявый холмик. Тори, постанывая все громче, сама не замечает, что раздвигает бедра, чтобы ему удобнее было проникать в самые скрытые уголки ее тела. И его ловкие пальцы осторожно раздвигают губки и скользят вдоль нежной складочки, которая все сильнее набухает от этих движений. А его осмелевший палец уже добрался до маленького отверстия и нечаянно, как бы поскользнувшись, проник туда. И тут же вышел обратно. Но изнемогающая от удовольствия очаровательная кошка застонала нетерпеливо и досадливо, и послушный палец снова проник в дырочку, уже глубже. И еще раз, и еще... А вторая рука Алана тем временем продолжала гладить наливающиеся желанием губки. Наслаждение от этих ласк все нарастало и нарастало. Тори вздыхала, выгибалась, постанывала и вдруг ощутила маленький, сладкий взрыв, и ее узенькое влагалище нежно охватило на миг палец Алана.
Это случилось с ней впервые, и она, ошеломленная, еще немного постояла на четвереньках, приходя в себя и ощущая, как леденящий зажим, с которым она жила все эти годы, куда-то исчез. И теперь все ее существо готово полноценно наслаждаться радостью жизни. Тогда новая Тори, смелая и свободная, и даже немного бесстыдная, повернулась к Алану. Она хотела, чтобы он видел ее всю. И он смотрел на ее круглые груди с налитыми алым соком сосками, на чуть выпуклый живот и на черный треугольник, который расходился внизу на две припухшие губки, между которыми выглядывал розовый язычок.
