Дорогой Ефим Зиновьевич, я в Москве не был у Вас — не ставьте мне этого в особенно большую вину. В Москве я пробыл почти полтора месяца, и у меня буквально не было ни одного часа свободного.
Я в Ницце. Мой адрес: 9 rue Gounod, Nice. Если не забудете, то скажите, чтобы «Курьер», который высылается мне в Ялту, был высылаем в Ниццу. Желаю Вам всего хорошего, крепко жму руку и кланяюсь Евдокии Исааковне и Вашим детям. Будьте здоровы и счастливы.
Среда.
Ваш А. Чехов.
На обороте:
Ефиму Зиновьевичу Коновицеру.
Москва. Пименовский пер., д. Коровина. Moscou. Russie.
Васильевой О. Р., 21 декабря 1900 (3 января 1901)>*
3219. О. Р. ВАСИЛЬЕВОЙ
21 декабря 1900 г. (3 января 1901 г.) Ницца.
Четверг.
Здравствуйте, многоуважаемая Ольга Родионовна! Во-первых, я хороший доктор. Но если Вы не хотите меня, то рекомендую Вам д-ра Эльсница>* — д-р Oelsnitz, 6 rue Notre Dame. Зовут его Александром Леонтьевичем, он русский.
Грустно, что Вы больны. Можно к Вам зайти или нельзя?>*
Преданный
А. Чехов.
Книппер О. Л., 21 декабря 1900 (3 января 1901)>*
3220. О. Л. КНИППЕР
21 декабря 1900 г. (3 января 1901 г.) Ницца.
21 дек. 1900.
Pension Russe, Nice или: 9 rue Gounod, Nice.
Только что получил твое письмо, милая моя актрисочка. Маша должна была телеграфировать Марксу, что я написал ему своевременно>*, но она забыла послать мое письмо>*. Кроме письма, были еще две бандерольные посылки. Это не небрежность, а просто свинство. В Ницце вдруг стало холодно, меня ломает всего — оттого я и ругаюсь в письме. Спина болит. Но все же ходил в летнем пальто.
Пьеса уже окончена и послана>*. Тебе, особенно в IV акте, много прибавлено>*. Видишь, я для тебя ничего не жалею, старайся только.
Пиши, что на репетициях>* и как, нет ли каких недоразумений, все ли понятно. Приедет ли Немирович в Ниццу?>* Если да, то когда?
Я завтракаю и обедаю в большой компании, почти одни женщины — и всё мордемондии. И всё русские. В Монте-Карло еще не был.
Уехали ли мать и Маша в Ялту? От них — ни единой строчки за все время.
Балериночка моя, мне без тебя очень скучно, и если ты начнешь ходить к Омону и забудешь меня, то я уйду в монахи. Не ходи, деточка, к Омону>*.
У меня здесь две комнаты: одна большая, другая — поменьше. Постель такая, что когда ложишься в нее, то всякий раз непременно улыбаешься; удивительно мягко и широко. Говорю немножко по-французски, припоминаю мало-помалу то, что знал и забыл. Часто вижу тебя во сне, а когда закрываю глаза, то вижу и наяву. Ты для меня необыкновенная женщина.
