— Ты в порядке, Клэр?
— Конечно, а разве что-то не так?
Она услышала его низкий рокочущий смех и вздох.
— Ну, я подумал, что, наверное, снова сделал тебе больно. Видит Бог, я очень хотел быть терпеливым и нежным, но ты, похоже, обладаешь удивительной способностью одним прикосновением лишать меня силы воли. Куда подевалось мое мастерство, в котором я практиковался двадцать лет?
— Двадцать лет? — недоверчиво переспросила Клэр. — Рано же ты начал!
Блейк усмехнулся.
— Не так уж и рано, я был практически совершеннолетним.
— Не может быть, чтобы тебе был сорок один год!
— Скоро будет.
— Наверное, ты как хорошее вино — чем старше, тем лучше.
Блейк снова усмехнулся, нашел руку Клэр и переплел ее пальцы со своими.
После того как к ним вернулась способность двигаться и рассуждать, они забрались в спальный мешок — выпала роса и стало довольно прохладно. Лежа бок о бок, они смотрели на звезды, ярко выделяющиеся на темном небе. Клэр положила голову на плечо Блейка и начала рассеянно перебирать пальцами колечки волос у него на груди.
Она думала о том, что любит Блейка. Это не увлечение, а настоящая любовь. Клэр не строила иллюзий и понимала, что признаться в этом Блейку было бы ошибкой. Понимала и то, что он никогда не откроет ей свои истинные чувства, однако инстинктивно догадывалась, что происходит у него в душе. Блейк ее желает, в этом нет сомнений — иначе сегодняшней ночи не было бы, и одновременно как бы нехотя, против воли, восхищается ею и стремится защитить, оградить от страданий. Клэр виделось в этом что-то удивительно трогательное. Она верила, что эти чувства — предвестники любви, Блейк уже почти любит ее, но вот согласится ли когда-нибудь признаться своих чувствах хотя бы самому себе — это другой вопрос.
Следующую ночь они снова провели под открытым небом. Клэр проснулась и увидела, что Блейк лежит на спине и курит.
— Что, не спится? — тихо спросила она.
Он долго молчал, потом выпустил в небо струю дыма и повернул голову к Клэр.
— Не вздумай в меня влюбиться, Скарлетт. Мы отлично провели уик-энд, но это ничего не значит.
Клэр проглотила боль и сказала себе, что на самом деле Блейк так не думает. Он ее полюбил, только еще не знает этого.
— Естественно, а с какой стати мне в тебя влюбляться?
Стараясь говорить как можно небрежнее, Клэр для пущей убедительности даже пренебрежительно фыркнула. Она снова стала смотреть на звезды, только они почему-то стали расплываться перед глазами.
— Ты сказала, что любишь меня.
