Когда гнев немного поостыл, она решила поговорить с ним серьезно. Улучив момент, Клэр последовала за Блейком в его кабинет и, войдя, с порога разразилась упреками:
— Вы вели себя возмутительно!
Блейк хмыкнул и вдруг подхватил ее на руки.
— Прошу прошения, радость моя.
— Вы снова это делаете! И не смейте называть меня «радость моя»! Немедленно поставьте меня на пол! Видите себя прилично!
Как ни странно, Блейк подчинился: поставил ее на пол и даже отошел на шаг. Задумчиво разглядывай Клэр, он глубокомысленно заметил:
— Вы правы, мне бы следовало называть вас не «радость моя», а «горе мое». Похоже, вы на меня сердитесь.
— Сержусь — это еще мягко сказано, я вне себя! Вы что, сами не понимаете, что поставили меня в неловкое положение? Подумать только, практикантка застает меня в фривольной позе и с кем? С моим боссом!
— В фривольной позе? — Блейк громко расхохотался. — Дорогая моя, да вы всего-навсего сидели у меня на бедрах!
— Всего-навсего!
Клэр негодующе фыркнула и была немного вознаграждена за свои переживания.
— Я вам уже говорил, Скарлетт, что вы очень хороши, когда сердитесь?
Комплимент, даже высказанный в насмешливой форме, был ей приятен, но Клэр постаралась это скрыть, недовольная собой.
— И не надо разговаривать со мной таким покровительственным тоном! Чтобы завоевать авторитет у подчиненных в этой больнице, мне пришлось немало потрудиться, а вы одним поступком ухитрились все испортить. Вы меня скомпрометировали перед…
— Полно, красавица моя, по-моему, вы хватили через край. Я не сделал ничего, слышите, ничего, что могло бы поколебать ваш авторитет или уронить вас в глазах коллег. А если я слегка поцарапал ваш кристально чистый образ безгрешной праведницы, так это вам даже на пользу. Пусть подчиненные увидят, что ничто человеческое вам не чуждо. В конце концов, что нам мешает завести роман?
В этом-то вся проблема, подумала Клэр. Она медленно покачала головой.
— Ничто не мешает, но ведь никакого романа нет, правда? Зачем же создавать видимость того, чего нет на самом деле?
Блейк, казалось, всерьез задумался над ее словами. Помолчав, он отвел взгляд и тихо сказал:
— Вы правы, прошу прощения. Я не хотел ставить вас в неловкое положение.
После этого случая Блейк до конца недели держался вежливо, но отстраненно и не предложил встретиться в выходные.
В понедельник утром, когда Клэр наводила порядок в одном из кабинетов, туда, прихрамывая, зашел Блейк.
— Привет. — Он робко улыбнулся. — Можете уделить мне минуточку?
