Правда, иногда, в фантастических мечтаниях, Джинни представляла себе, что, возможно, он будет время от времени навещать ее в Великобритании и они смогут получше узнать друг друга, может даже, полюбить. В конце концов, если ее мать так безнадежно влюбилась в него, а он — в нее, то и у Джинни должно быть с ним что-то общее. И странное дело, ей казалось, что она пускается в это рискованное предприятие ради своей матери — как будто завершает историю, которая более чем четверть века не имела конца.
Джинни зашла в спальню и начала машинально расстегивать блузку. Ее план рухнул. Чего она уж никак не могла предвидеть, так это что она встретится не с самим Хьюго Ванбругом, а с его сыном. И даже в самых диких полетах фантазии она не смела представить, что после нескольких часов знакомства с ним она почти влюбится в него.
Стоп! Джинни опять почувствовала страх, который весь вечер подспудно сидел в глубине сознания. Коленки у нее подогнулись, и она упала на кровать. Сама того не желая, она вспомнила тот момент в ресторане, когда ее так и подмывало повернуть свою руку ладонью вверх, чтобы ощутить прикосновение чувствительной кожи к… Ее передернуло от чего-то, очень похожего на ужас.
Джинни решительно встала и начала ходить по комнате, раскладывая одежду, пытаясь умерить биение сердца.
Если она будет постоянно напоминать себе, что Джейк Ванбруг приходится ей сводным братом, то все эти незрелые страсти отомрут сами собой. Скорее всего, сказались волнения последних месяцев, плюс сам факт ее прилета в Нью-Йорк. Этого более чем достаточно, чтобы у любого выбить почву из-под ног.
Немного успокоившись, Джинни натянула ночную рубашку и пошла в ванную почистить зубы. Завтра она оставит для Джейка вежливую записку с извинениями: мол, дальняя родственница из Новой Шотландии убедила ее поехать с ней на Ниагарский водопад. Вариантов может быть бесконечное множество.
Джинни дернула за выключатель и осталась в полумраке, боясь того момента, когда лампочка у кровати тоже погаснет и она столкнется лицом к лицу с ужасом ночи. Есть какое-то слово для обозначения недозволенных чувств между кровными родственниками. Она с отвращением содрогнулась.
Теперь в ее сознании все встало на свои места: нужно считать Джейка Ванбруга тем, кем он и является на самом деле, — ее сводным братом. Она должна найти в себе силы согласиться на его приглашение и полететь с ним в Ричмонд. Только так она заставит себя посмотреть правде в глаза. Именно сыном ее отца Джейк был и всегда будет. Ни больше и, конечно, ни меньше.
