— Да, им повезло. А мне надо благодарить Трэя Уокера за гостеприимство.
— Это тот самый мужчина, у которого ты живешь? — спросил Ник запросто, но Мэдди решила до конца прояснить ситуацию.
— Да. Мы заключили деловой договор: я живу у него до тех пор, пока мой офис не отстроится заново. Я снимаю комнату на ранчо и продолжаю вести там свою практику.
Ник кивнул.
— Ты всегда была смелая, Мэдди. Рад за тебя.
В школьные годы Ник был одним из поклонников таланта Мэдди. Он уважал ее талант и способности. С годами их дружба только крепла.
— Спасибо, Ник.
— Так ты готова показать мне Хоуп-Уэллс?
Девушка кивнула, и они вышли на улицу.
Традиция игры в покер в семье Уокеров передавалась из поколения в поколение. И вот сегодня вечером мужчины Уокеры устроили очередную партию.
У Трэя на руках была пара тузов. Это лучший расклад, который только может быть в этой техасской игре. Его партнерам, Монти, Киту и Джеку, везло меньше.
— Мне хватит, — сказал он и выложил закрытые карты на середину стола.
Мужчины заворчали, и только один из них решился дать отпор. Джек бросил на стол такое же количество карт. В банке было меньше десяти долларов. Хорошо, что сумма не была другой, иначе Трэю нечем было бы расплачиваться в случае проигрыша, разве что сеном.
Джек и Трэй одновременно перевернули карты. У Джека была пара семерок. Тузы Трэя покрывали их.
Сдающий выдал три карты из прикупа. Каждый игрок мог использовать их, чтобы улучшить свою позицию. Но у Трэя был самый лучший расклад, Джеку шансов почти не оставалось. Трэй в любом случае вышел бы победителем. Он так долго этого ждал.
Не успел сдающий выложить последнюю карту, как в комнату вошла Мэдди.
— Привет, ребята.
Взгляды всех четверых уперлись в девушку, привлеченные ее звонким голосом.
— Иди-ка сюда, девочка, — подбодрил ее дядя Монти.
— Не хочу вам мешать.
— Брось. Это всего лишь очередная игра в покер. Ты не помешаешь.
Трэй оторвал свой взгляд от карт и посмотрел на Мэдди. Его дыхание сбилось. Девушка была самой настоящей искусительницей. У Трэя голова пошла кругом. Ему пришлось ухватиться за ручки кресла, чтобы не упасть.
Мэдди была одета с иголочки. Ее золотисто-рыжие волосы сверкали в ярком свете, живо контрастируя с облегающим по фигуре светло-зеленым платьем, которое так хорошо подходило к цвету ее глаз.
— Боже, ты сногсшибательна, — глаза Джека стали круглыми и большими, как блюдца.
— Можно даже и игру прервать ради такого зрелища, — сказал Кит, подмигнув.
