— Что беспокоит Ванбли Сапу? — спросил он после того, как сержант уснул.
Юноша долго смотрел на горящий в очаге костер, прежде чем ответить.
— Отец, — признался он, — я действительно думаю кое о чем важном для себя. Но позволь сказать тебе об этом утром. Я должен подумать.
Хинакага с удивлением посмотрел на сына.
— Так надо?
— Да, отец.
Хинакага Нто пожал плечами и сказал:
— Ну что ж, если ты так считаешь.
Отец не сказал сыну больше ни слова и лег спать. Долгое время он не мог заснуть, а когда засыпал, то наверняка знал, что Ванбли Сапа еще бодрствует, беспокойно ворочаясь с боку на бок.
Когда на следующее утро Голубая Сова проснулся, Ванбли Сапа уже сидел у очага, поджаривая на углях куски бизоньего мяса.
Тронув его за плечо, Хинакага Нто сказал:
— Утро наступило, сын.
— Да, отец, и я готов поговорить с тобой, — решительно произнес юноша. — Вечером я молчал, но сейчас ты поймешь, почему… Отец, вчера, отыскивая свежие следы бизонов, я повстречался с охотничьим отрядом нашего клана… Нет, нет, не волнуйся, — успокоил он отца, заметив, как у того расширились глаза:
— Охотники не знают, что мы находимся здесь. Я сказал, что выехал на поиски бизоньего стада из лагеря Дурных Лиц.
— Тогда я не пойму, из чего сделан твой секрет, — недоуменно вскинул брови Хинакага Нто.
— Отец, ты всегда учил меня терпению.
— Хм-м, — улыбнулся Голубая Сова. — Продолжай.
— Люди нашего клана назвали меня Апой Ямини, но я сказал им, что стал воином, что мое настоящее имя Ванбли Сапа. Все они поздравили меня. Это было очень здорово. Затем мой друг, Маленький Шест, поделился со мной своей радостью. Он также прошел испытание, и теперь носит имя Горный Баран. Он отвел меня в сторону и сказал, что через три дня отправится в военный поход против кроу…
Хинакага Нто в сердцах взмахнул рукой и нахмурился.
— Можешь не продолжать, — вздохнул он. — Горный Баран позвал тебя с собой.
Ванбли Сапа опустил голову, но затем вскинул ее и прямо взглянул Хинакаге Нто в глаза.
— Ты не ошибся, отец, Горный Баран позвал меня с собой, и я решил ступить на тропу войны. Я много думал. Я верю, что моя первая тропа войны будет удачной. Не отговаривай меня.
Хинакага Нто с нежностью посмотрел на сына и, погладив его по голове, сказал:
— Отчего ты думаешь, что я буду препятствовать тебе? Когда-нибудь ты все — равно бы отправился в поход. По мне, чтобы обрести душевное равновесие и почувствовать себя настоящим мужчиной, тебе лучше побыстрей ступить на тропу войны. И не придавай особого значения нахмуренным бровям отца. Морщины на его лбу появляются непроизвольно, он не может не беспокоиться за судьбу сына.
