– Иногда, – тихо произнес доктор, – когда какая-то ситуация сильно повлияла на кого-то, бывает полезно бесстрастно проанализировать все факты и рационально проработать свои страхи.
– Вы считаете, что я веду себя нерационально?
– Я думаю, что вы являетесь несчастной жертвой неблагополучных отношений между вашими родителями.
Кипя от всевозможных эмоций, Алекос распахнул дверь перед доктором.
– Спасибо за ваши рекомендации, – сдержанно произнес он, с трудом контролируя свои эмоции. – Однако сейчас меня интересует, сколько еще Келли пробудет в бессознательном состоянии?
– Она в сознании, – спокойно произнес доктор, направляясь к двери. – Келли просто лежит с закрытыми глазами. Я подозреваю, что она просто не хочет разговаривать с вами. Честно говоря, я ее понимаю.
– Открой глаза, Келли.
Она проигнорировала его приказной тон.
Она останется здесь до тех пор, пока не поймет, что ей дальше делать.
Алекос не хотел детей. Как она могла быть такой глупой? Как могла не знать?
– То, что ты не смотришь на меня, не означает, что меня нет, – раздраженно произнес он, но Келли послышались нотки еще чего-то в его голосе: раскаяния? – Посмотри на меня. Нам надо поговорить.
О чем тут разговаривать?
Алекос не хотел детей, а Келли была беременна от него.
Что же делать?
Она вырастит ребенка самостоятельно.
Келли еще плотнее закрыла глаза, мечтая в ту же секунду перенестись в свой маленький домик в Англии, где она сможет отгородиться от всего мира.
Сквозь охватившую ее панику, она услышала, как Алекос сказал что-то на греческом. В тот же миг Келли почувствовала, как он перевернул ее на спину и накрыл ее губы своими. Окаменев от шока, она неподвижно лежала, пока не почувствовала, как Алекос проводит языком по контуру ее губ столь нежно, что она беспомощно всхлипнула.
Осознание происходящего вернулось к ней, и Келли открыла глаза.
– Отойди от меня, ты, низкое!… – кричала она, колотя Алекоса по мускулистой груди. – Я ненавижу тебя, ненавижу твои ужасные отполированные полы. У меня болит и тело и душа.
Алекос поймал руки Келли и прижал их к подушке над ее головой.
– Я думал, ты не приемлешь насилия.
– Так было до встречи с тобой.
Вместо ответа, Алекос снова нагнул голову и запечатлел продолжительный поцелуй на уголке рта Келли.
– Мне жаль, что ты упала и ушиблась.
Келли пыталась отвернуться, но Алекос не позволил ей этого сделать.
– Ты навредил мне гораздо больше, чем твои полы. Прекрати делать это – прекрати меня целовать! Как ты смеешь… Слезь с меня!
